Вечеряли на хуторе близ Диканьки
От редакции: Слабонервным лучше не читать!
Прожившая долгие годы в Воронежской области участница Великой Отечественной войны Наталья Дрозь родилась близ знаменитой Диканьки, а жизнь ее была страшней, чем в самых жутких гоголевских историях.
В воспоминаниях о детстве в памяти Натальи Елисеевны Дрозь прочно уживались два эпизода. В первом мама наряжает ее в праздничную вышитую сорочку, поправляет на ней пышные рукава, и, напевая, любуется дочкой. Затем зовет вечерять всю семью, с любовью смотрит на мужа, нежно гладит по косичкам дочерей.
Второе воспоминание – жаркое лето 1933 года. Мать стоит на коленях под яблоней. Ноги у нее распухли, и встать она уже не может. «Доченька, подойди ко мне». Наталка подходит к маме, и та хватает ее за горло и начинает душить. Но сил у нее не хватает. Дочь вырывается. И мать отчаянно зовет ее снова. Но девочка находит в себе силы отползти, и также на распухших ногах ковыляет от матери прочь.
Наталья Дрозь родилась в 1922 году на Полтавщине, в селе Шишаки, – близ Диканьки и Миргорода, – мест, так ярко воспетых Николаем Гоголем. В детстве Наталка (так называла ее мама) была и на описанной Гоголем Сорочинской ярмарке. Ездила туда с родителями и младшими сестренками – Катенькой и Настенькой. Ее мама – Мария – была из богатой семьи. Именно на подворье ее родителей был устроен колхоз – так много было здесь добротных хозяйственных построек.
За сельского портного Елисея Мария вышла против воли родителей. Крепко любили они друг друга. Как вспоминала Наталья Елисеевна, никогда не слышала она промеж родителей ни ругани, ни оскорблений. В гражданскую Елисей служил сначала в Белой армии, потом перешел к красноармейцам. Наскучавшись по сельскому труду, в колхоз вступил по своей воле, работал конюхом.
В 29-м раскулачили и отправили в Сибирь родителей Марии. Она бежала за повозкой, на которой увозили мать, отца меньших братьев и сестер, и голосила на все село. Елисей, не помня того, что не хотела его женина родня, написал в их защиту письмо.
Тюрьма в Диканьке
А в 32-м выгнали из колхоза как родственника кулака и Елисея. Когда пришел за ним милиционер, мать упросила разрешить сфотографироваться на память. Они встали перед фотообъективом, мать положила руку отцу на плечо, дочки испуганно застыли, еще не понимая, что произойдет через минуту…
А через минуту отца заберут, потом выгребут весь хлеб, а им объявят, что их хата уже продана, и они могут в ней остаться только до весны.
Тюрьма, где сидел отец, стояла в Диканьке, и мать ходила туда из Шишаков пешком, носила отцу передачки. А возвращаясь из Диканьки, падала на подушку и долго рыдала.
Весной в их хату пришел заселяться новый хозяин – председатель сельсовета. Его жинка – бойкая бабенка – подгоняла мать. Ничего взять с собой она не разрешила, сказала, что все добро продано вместе с хатой.
Их приютили в сарае дальние родственники. Шел 1933 год. Кругом царил голод. Мать с дочками ходили в лес за грибами и щавелем. Еще мать сушила траву-мураву, выменивала на остатки кой-какой одежды конопляное масло и пекла лепешки. Долго продержаться на таком скудном пропитании они не могли, и у младших девочек стали пухнуть ноги. В это время вернулся отец. За него вступились товарищи, с которыми он переходил к красным. Вот как Наталья Елисеевна описывала его возвращение:
– Я принесла из леса грибов и щавеля, мать сварила суп. Они пообедали, отец прилег отдохнуть во дворе и начал издавать какие-то непонятные звуки. Мы подумали, что он плачет. Отец пролежал так до вечера и затих. А на другой день его хоронили.
Больше шансов выжить у них не было. Впрочем, мать еще предприняла попытку – она отправила детей в сельсовет, к тому самому председателю, поселившемуся в их доме, чтобы они попросились в детдом. Узнав, чьи они дочки, председатель выгнал их вон.
И они пошли умирать. Настенька была старше Катеньки, а отошла первой. А Катенька все цеплялась за жизнь, все смотрела на маму измученными глазенками. Через два дня умерла и она. Мать закопала дочерей в саду…
Наталка к тому времени жила в людях – пасла корову. Тогда-то, чувствуя свою близкую кончину, несчастная женщина как могла, решила избавить свою последнюю дочь от мучительной голодной смерти, от страданий и унижений.
На другой день после неудавшейся попытки задушить дочь, мать умерла. Она лежала во дворе, а Наталка тихо плакала рядом. Потом она ушла – нужно было пасти корову, чтобы выжить. Мать похоронили без нее – прикопали где-то в саду.
Наталка осталась совсем одна. Наступила осень, и семья, у которой она пасла корову, в месте ей отказала. Она пошла на соседний хутор наниматься в пастухи там. Ей повезло – ее приняла семья учителя. У них она пасла корову, полола свеклу. В воскресенье хозяева отпускали ее погулять. Наталка выходила в поле и подолгу смотрела на небо и облака – не выглядывают ли оттуда ее родные.
Однажды встретила на улице дальнюю родственницу. Та ей сообщила: «Эту змеюку парализовало в вашей хате». Речь шла о жене председателя. «Сдохла», – услышала она в другой свой приход в село.
А Наталка продолжала жить в людях. Вскоре кто-то написал на учителя, что тот держит прислугу. Она перешла в семью ветеринара. Однажды на дороге встретила милиционера, тот под конвоем вел учителя.
Сколько еще бы скиталась Наталка, неизвестно, если бы не взялась ей помочь родственница председателя сельсовета. Видно, мозолила она им глаза, напоминала о том, что сгубили они ее семью. Вот и уговорила свою знакомую увезти девчонку в Киев.
В Киеве ее определили в няньки к энкэвэдэшнику. Работала у него Наталка совсем недолго – хозяин по ночам пропадал на работе, а жена закрутила на стороне роман. Спасать семью приехала теща, и нянька ребенку стала не нужна.
Последний дом, в которой жила Наталка, была семья начальника политотдела дивизии. У них была дочка Люда, так похожая на ее сестренку Катеньку. Наталка полюбила ее всем сердцем. Девочка и ее родители называли няньку «наша Таша». Относились к ней хорошо. Хозяин, бывший летчик, даже хотел помочь вернуть ей хату, но Наталка, испугавшись, что его за это посадят, категорически отказалась.
Накануне войны хозяина перевели в Житомир. А 22 июня 1941 года их уже бомбили. Глава семьи попал под первую же бомбежку, и был отправлен в госпиталь в Москву.
А Таша вместе с хозяйкой Еленой Лазаревной и Людой отправились в эвакуацию. Жить они стали в Армавире. Наталья устроилась работать в эвакогоспиталь в хирургическое отделение. Раненых сюда привозили прямо с фронта. Страшные раны, оторванные руки и ноги – всего повидала. Немцы рвались к бакинской нефти. Перед тем, как фашисты взяли Армавир, госпиталь оттуда в спешке эвакуировали.
Свой путь в действующей армии Наталка продолжила в Подмосковье, в Серпухове. Сюда ее и свою семью привез вышедший из госпиталя начальник политотдела дивизии. Она служила в летной части. «Наталка-Полтавка, что нам сегодня приготовила?» – шутили с ней летчики перед вылетами. А к прилету столы были уже накрыты. Те, кому повезло вернуться (иногда это была половина тех, кто улетал), она знала, шутить в этот день уже не будут.
В летной части Наталья вышла замуж за уроженца села Троицкого Новохоперского района. Он служил в части шофером. А в 45-м у нее родился сын. Наталья жила с ним по квартирам в Каменец-Подольске, ждала, пока за ней приедет муж. После войны они переехали в Новохоперский район, в Новопокровку. Потом поработали на восстановлении Воронежа и обосновались в селе Елань-Колено. Муж умер рано. Сын, подрастая, увлекся книгами о море. Наталья Елисеевна даже ходила в библиотеку, просила не давать ему морских книг. Не помогло. После окончания мореходного училища Владимир много лет ходил по морям и океанам. А мать все это время ждала и молилась.
Когда Наталья Елисеевна была моложе, ездила на Украину. Хаты их больше не было – в войну ее сожгли немцы. Могилок матери, отца, младших сестер она тоже не нашла.
– Ведь они мне даже не приснились ни разу – ничем не потревожили, – плакала она, вспоминая прошлое.
Всю жизнь в своем сундуке Наталья Дрозь хранила старинную праздничную женскую сорочку. Эта сорочка помнила руки ее матери. На Украине одежду шили из конопли. Мать сама ее сеяла, собирала, замачивала, сушила, отделяла волокна от стебля, прочесывала и ткала. Из полотна шила. Затем украшала пышные рукава вышивкой. Такую сорочку надевали в церковь или по большим праздникам.
Так получилось, что для своей последней в жизни фотографии участница войны Наталья Елисеевна Дрозь надела именно эту мамину сорочку. После похорон единственного сына ее отправили в дом престарелых, где она и скончалась.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/molokols/vecheriali-na-hutore-bliz-dikanki-602bfabfae93e667d2e686b9
Для чего в старину под деревом закапывали камень?
Я достаточно опытный огородник, и мало найдется вопросов по выращиванию ягод-овощей, на которые я не смогу ответить. А вот что касается сада, то это не мой конек. Сначала не я отвечала за эту часть моей дачи, просто делала то, что мне говорили. А теперь приходится самой заниматься и огородом, и садом. И чем дальше в лес, тем больше дров, т. е. вопросов. Хоть и дров на этом пути нарублено мною немало.
Приходится постигать много нового: как правильно посадить дерево, как сформировать и проредить крону, как заставить плодоносить, если на это уже не осталось надежды. Изучаю литературу, смотрю ролики в инете, читаю Дзен. То, что узнала, сначала обдумываю, разбираю по косточкам – как, что и для чего, пытаюсь адаптировать к своим условиям. И только потом что-то применяю, а что-то откладываю на потом в анналах памяти.
Недавно именно оттуда выплыло словосочетание «камень под дерево». Стала вспоминать, что это такое и почему именно эту формулировку сохранил мозг. Наверное, что-то нужное мне.
Постепенно вспомнила, что где-то прочитала старинный способ перевести дерево на плодоношение с помощью камня, зарытого под корнями. Этим способом пользовались наши деды и прадеды для гарантированного получения урожая ягод и плодов.
Суть его предельно проста. При посадке косточкового дерева (сливы, вишни, абрикоса, персика, ореха) рекомендуется в посадочной яме разместить большой камень (или несколько), который будет летом нагреваться и потом еще долго отдавать корням накопленное тепло. Зимой – наоборот – будет сохранять низкую температуру в почве и не позволит дереву быстро трогаться в рост.
Цветут такие деревья позже обычного и под возвратные заморозки не попадают, таким образом, цветы не повреждаются морозом и не опадают, образуют завязь и дают хороший урожай.
Прочитала я об этом несколько лет назад, а вспомнила только сейчас. И вот почему: мои сливы перестали плодоносить. Вот уже года три-четыре я без них. В принципе, ничего страшного, но ведь зачем-то они растут на участке, и я за ними ухаживаю. Хочется в ответ хоть небольшой отдачи.
Попробую весной раскопать землю под деревьями и положить камни. Иначе можно просто спиливать сливы. Годится ли такой совет для семечковых культур – яблони, груши, — не знаю, но если перестанут плодоносить, буду думать. Может быть и стоит закопать камень…
Но вспомнила я сейчас не только об этом способе, но и о похожем , использующемся с совершенно другой целью. Суть его состоит в том, что при посадке дерева прямо в яму, под корни кладут либо длинный плоский камень, либо лист железа – то, что корни не смогут прошить. В таком случае им придется расти не вглубь, а вширь.
Способ рекомендуют для участков с близким стоянием грунтовых вод, а меня эта проблема касается напрямую. Корни будут расти не вертикально, а горизонтально, поэтому не достанут до воды. Хотя если поразмыслить, то станет понятно – корень, обойдя преграду, все равно опустится вниз, как только горизонтальный ограничитель закончится. Это закон природы. Что же делать в таком случае?
Опытные люди советуют закапывать под низ, на глубину 1,5 – 2 штыков лопаты лист жести или шифера большой площади (какой можно найти). Непосредственно само дерево нужно не заглублять в землю, а сажать в земляной бурт, сформированный из грунта, насыпанного поверх. Саженец будет расти на таком возвышении, раскидывая корни в стороны, а земляной холмик нужно будет с каждым годом увеличивать в окружности, корням-то понадобится новая площадь для разрастания.
К чему я это все пишу? К тому, что иногда советы от бывалых людей могут помочь решить казалось бы неразрешимые проблемы. Главное – вовремя их узнать и прислушаться, чтобы деревья не погибали, дойдя до водоносного слоя, и чтобы мы не вырубали неплодоносящие экземпляры.
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/id/5c1e2f3648936900a98000c8/dlia-chego-v-starinu-pod-derevom-zakapyvali-kamen-5e4694274ae6635ac273ec95
Павлу — под яблоней, Петру — под грушей
У моей подруги умер отец, далее рассказываю от ее лица. Схоронили, отпели, помянули, в общем, сделали все, что положено, а он все ходик к ним. Когда подруга с матерью в доме вдвоем — все нормально, а как по одной, то говорит, кожей чувствуем, что он рядом. С испугу выходим на улицу, и ждем, пока кто-нибудь не придет. Все делали, кто что подскажет — ничего не помогло, даже к бабке сходили, она сказала: «Видимо, дело у него какое-то не сделано осталось, вот он и ходит».
Год прошел. Внук из армии пришел, а внуков у деда было двое — Петр и Павел. И решил внук жениться, родственники начали готовиться: закупали продукты, водку… Два ящика водки в шифоньер поставили. За три дня до свадьбы приехал дядька, уставший с дороги, говорит: «Я посплю, а Вы поезжайте куда собрались (а им нужно было на базу за мясом и рыбой съездить). Приезжают, а дядька во дворе сидит, белый как полотно и вторую пачку сигарет докуривает. Сразу поняли, что не дал ему покойник поспать.
И вот что рассказал: «Уснул сразу, а потом, что-то меня разбудило. Открываю глаза, дед сидит за столом и говорит: «Ну, что давай выпьем». Я берусь за кошелек, говорю, мол, сейчас схожу, куплю. А он говорит: «Да не надо, у них два ящика в шифоньере — бери». На ватных ногах еле-еле сходил, знаю же, что он умер, жутко так. Разлил в два стакана, а дед говорит: «Та курица (он так жену свою звал) не знает, куда я вино закопал. Я ж хлопцам к свадьбе вино приготовил: Петру под грушей, а Павлу под яблоней!» И исчез. У меня руки-ноги трясутся, еле на улицу выполз, и вот сижу, Вас дожидаюсь.»
Зашли мы в хату, на столе и правда стоят два полных стакана водки. Павел взял лопату, и мы всей толпой пошли в сад. И ведь правда! Откопали вино под яблоней, значит и под грушей есть, но то трогать не стали, то ж для Петра, пусть храниться. А дед больше не ходит, никто не чувствует его присутствие. Видимо, сделал свое дело и успокоился…
Новость отредактировал Адель — 10-03-2011, 10:34
Источник статьи: http://4stor.ru/histori-for-life/10996-pavlu-pod-yabloney-petru-pod-grushey.html
nothing compares to you Люся Пикалова
Прямо за домом участок земли, поделённый на сектора.
Я там с ранней зари, потому что пришла пора,
потому что весна,
потому что момент настал,
потому что мне 30 лет — пожалуйста, пьедестал.
Справа, у яблони, я закопал себя-циркача:
Яркий костюм, косая сажень в плечах,
Тот я дружил бы с медведями, глотал бы огонь,
Тот я был бы совсем другой —
Искромётные шутки, волшебные фокусы.
Я кладу себя в землю, и вырастают крокусы.
Там, у забора, я закопал путешественника-себя.
Картинки меняются — так города рябят:
Вот пустынные степи, вот спины льдин.
Я слово «Рейкьявик» не выговорю, а он по нему ходил,
Весь мир ему дом, каждому дому он друг.
Я кладу себя в землю, чтобы пророс бамбук.
Возле сарая я закопал себя-победителя:
Тот я хорош, успешен и бдителен,
С карьерой блестящей, как чайник, сбросивший накипь.
Я кладу себя в землю, и расцветают маки.
—
Пустые коконы, куколки, сказочный мой десант,
Несбывшиеся мечты, неудавшиеся чудеса.
Мама мне говорила: «Когда вырастешь, сможешь стать, кем захочешь».
© Copyright: Люся Пикалова, 2016
Свидетельство о публикации №116021811482
Другие статьи в литературном дневнике:
- 22.02.2016. nothing compares to you Люся Пикалова
- 05.02.2016. ***
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Источник статьи: http://stihi.ru/diary/penguin1/2016-02-22
