Яблоня раздора про что

Сельский детектив

Сельский детектив. Яблоня раздора: все серии, описание, актеры

Год:	2019
Страна:	Россия
Жанр:	детектив, криминал, мелодрама
На ТВ:	ТВЦ
Сезоны:	1 2 3 4 5
Рейтинг:	КиноПоиск: 6.3
Режиссер:	Сахат Дурсунов
Актеры:	Олеся Фаттахова, Александр Пашутин, Алексей Демидов, Данила Якушев, Елена Цыплакова, Павел Белозёров, Надежда Бахтина, Наталья Лукеичева, Алексей Овсянников

Российский телеканал «ТВ Центр» представляет вашему вниманию двухсерийный детективный мини-сериал под названием «Сельский детектив. Яблоня раздора».

В центре сюжетной линии обычная девушка по имени Олеся Федосеева. Долгие годы она живет ничем не примечательной городской жизнью, каждый день ходит на не интересную работу, а личная жизнь полностью отсутствует. Одна новость, пришедшая из деревни, где проживает ее дедушка, меняет все. Как сообщают ей, дед Василий является одним из основных подозреваемых в деле об убийстве егеря.

Олеся знает, что ее дед хоть и вздорный старик, но пойти на убийство не мог. Девушка давно не видела его, так как он практически порвал все связи с ее мамой и с ней самой. Однако она не может оставить родственника в такой сложной ситуации и отправляется в деревню. Василий сильно переживает из-за случившегося, его состояние ухудшается и он просит внучку взять хозяйство на себя. Деревня враждебно принимает чужачку, вникая в уголовное дело она понимает, что все слишком странно. Тем временем на горизонте появляются сразу двое ухажеров.

Источник статьи: http://liveam.tv/selskij-detektiv-yablonya-razdora.html

Яблоко раздора. Значение и происхождение крылатого выражения

Яблоко раздора — это повод для вражды и спора, причина разногласий и конфликтов.

Этот фразеологизм появился благодаря легендам о Троянской войне, описанной в эпической поэме Гомера «Илиада».

Откуда взялось яблоко раздора. Миф о суде Париса

Яблоко раздора подбросила олимпийским красавицам богиня раздора Эрида, когда ее не пригласили на свадебный пир. На золотом яблоке было написано «Прекраснейшей». Это вызвало спор между богинями — Герой, Афиной и Афродитой. Каждая считала прекраснейшей себя.

Рассудить богинь попросили смертного — Париса, сына троянского царя Приама. Каждая из претенденток сулила ему богатый подарок. Афина — мудрость и воинскую славу, Гера — власть и богатства, а Афродита — любовь красивейшей из женщин. Парис выбрал любовь и назвал прекраснейшей Афродиту.

Суд Париса — одна из любимых художниками античных тем.

Суд Париса и яблоко раздора. Питер Пауль Рубенс. Около 1632-1635

Афродита сдержала слово и помогла Парису похитить прекрасную Елену — супругу спартанского царя Менелая. Но другие богини возненавидели Париса и троянцев. Менелай решил мстить, призвал на помощь жителей других греческих городов и отправился воевать с троянцами. Так началась Троянская война, затянувшаяся на десять лет. Захватить Трою в итоге сумел лишь хитроумный Одиссей с помощью Троянского коня.

Суд Париса. Пьер Огюст Ренуар. 1908-1910

В переносном смысле «яблоко раздора» первым использовал римский историк Марк Юниан Юстин в II веке нашей эры. С тех пор выражение стало крылатым. Оно означает повод для конфликта. Яблоком раздора может служить спорная территория, ценный ресурс, провокационное мнение, вопрос или даже человек.

Дело переходило из инстанции в инстанцию и служило яблоком раздора между судебной и административной властями.
М.Е. Салтыков-Щедрин. «Пошехонская старина» (1887-1889)

Батюшков был яблоко раздора меж петербургскими и московскими друзьями: Жуковский и Вяземский никак не отпускали его из Москвы.
Ю.Н. Тынянов. «Пушкин» (1935-1943)

Вена — яблоко раздора для великих держав, центр всех германских интриг на Балканах.
А.А. Игнатьев. «Пятьдесят лет в строю» (1947-1953)

Фильм «Яблоко раздора» (1962)

«Яблоко раздора» — название советской комедии 1962 года. Фильм поставлен Валентином Плучеком и Екатериной Сташевской по пьесе Михаила Бирюкова «Солдат вернулся домой». Посмотреть комедию полностью вы можете на YouTube.

По сюжету картины, председатель украинского колхоза «Коммунар» в селе Затишное мечтает поскорее построить коммунизм и с этой целью решает заработать для колхоза денег, продав весь урожай яблок в заполярную Воркуту. Против этого выступает вернувшийся в село отставной полковник, его поддерживают другие колхозники.

Афиша фильма «Яблоко раздора». Kinopoisk.ru

Источник статьи: http://anews.com/novosti/107878725-jabloko-razdora-znachenie-i-proishozhdenie-krylatogo-vyrazhenija.html

Миф о яблоке раздора — история о Троянской войне

Соперничество людей и богов вызвало много бедствий, но ни одно из них не было таким тяжелым. Этого никогда бы не произошло, если бы не ревность среди бессмертных. Все из-за золотого яблока!

Морская нимфа Фетида была дана замуж за смертного, Пелея, и на небесах был большой свадебный пир. Туда были приглашены все бессмертные, кроме Эриды, богини раздора — вечно нежеланного гостя. Но она пришла без приглашения. Пока гости сидели на свадьбе, она ворвалась на их веселье, швырнула золотое яблоко и ушла со злобными взглядами. Кто-то взял странную посылку и прочитал ее надпись: «Для самой красивой». Тут же возникла дискуссия среди богинь. Все они стремились получить приз,

Венера, богиня красоты, сказала, что это ее по праву; но Юнона не могла вынести такой обиды. Даже Афина жаждала получить яблоко Раздор действительно пришел на свадебный пир. Ни один из богов не осмелился решить столь опасный вопрос. И три соперницы были вынуждены выбрать судью среди смертных.

Теперь на горе Ида, недалеко от города Трои, жил некий молодой пастух по имени Парис. Он был королевского происхождения, но, как и Эдип, оставлен на горе потому что Оракул предсказал, что он станет смертью своих родственников и разорением своей страны. Судьба спасла и воспитала его, чтобы исполнить пророчество. Он вырос как пастух и ухаживал за своими стадами на горе, но его красота удерживала благосклонность всего лесного народа и покорила сердца нимф.

Три богини доверили суд и золотое яблоко. Сначала Юнона стояла перед ним во всей своей славе как Королева богов и людей, и ее любимые павлины были так же великолепны, как королевские поклонники. Более того, она обещала богатство и царскую власть.

Такое величие и такие обещания тронули бы сердце любого человека, но нетерпеливый Парис должен был услышать требования других соперников. Афина поднялась перед ним, видение, желанное как дневной свет, с ее серо-морскими глазами и золотыми волосами под золотым шлемом. Она обещала мудрость, которая будет длиться вечно, великую славу среди людей и славу на войне.

Настала очередь Венеры. Прекрасная, как никто никогда не может надеяться быть. Если бы она пришла безымянной, как любая деревенская горничная, ее прелесть ослепила бы его, как морская пена на солнце; но она была одета со своим волшебным Цестом, заклинанием красоты, которому никто не может устоять. Она обещала жену — самую прекрасную женщину в мире.

При этих словах счастливый пастух упал на колени и предложил ей золотое яблоко. Он не обратил внимания на пренебрежительных богинь, которые исчезли в облаке, которое предвещало шторм.

Венера выполнила свое обещание, и пастух получил награду с позором. ПариС долгое время жил при дворе Менелая, с королевской вежливостью, которую он плохо отплатил. Вскоре, пока король отсутствовал в путешествии на Крит, его гость покорил сердце прекрасной Елены и убедил ее оставить мужа и отплыть в Трою. Так началась великая война древнего мира — Троянская война.

Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/my_legend/mif-o-iabloke-razdora-istoriia-o-troianskoi-voine-5dd7605236288d3517dbbbf3

Яблоня раздора: Мария Аверина о добре, зле и законах кармы

Писательница Мария Аверина рассказывает о том, что надо знать о современных человеческих отношениях, добре, зле и законе кармы.

Яблоня раздора: Мария Аверина о добре, зле и законах кармы

Жили-были ОН и ОНА.

ОН сидел дома и писал умные книжки.

ОНА на новой блестящей машине ездила в Большой город и читала там умные лекции.

У НЕЕ и у НЕГО был дом на… ну, неважно где. Главное, что он был. Большой. В два этажа.

Одни окна смотрели на восход. Другие — на закат. В ЕЕ спальне солнце всходило. В ЕГО кабинете — закатывалось.

ОН писал СВОИ книжки на втором этаже. ОНА готовила ЕМУ паровые котлетки с гречкой-размазней на первом. Таким образом, сферы влияния на территорию были строго поделены.

У НИХ был сосед. У него не было дома. Точнее сказать, не было нормального дома. Вместо него на огромном участке стоял почерневший покосившийся сруб со съехавшей набок крышей. Выглядывая по утрам из окна полюбоваться на СВОИ снежно-белые пионы, ОНА часто думала о том, как этот сосед засыпает в такой антисанитарии. ОН же, отпав от СВОИХ умных книжек и закатывая глаза при смачном зевке, ежевечерне думал, что сосед и его хижина — позорище для всего дачного поселка. Ведь все дома были созданы по индивидуальной фантазии заказчика. И то правда — на фоне мини «французских замков» с донжонами, «восточных дворцов», барских усадеб в стиле «ностальгия по русскому дворянству», блестящих витринным стеклом и алюминием образцов самого смелого хайтека, этот анахронизм смотрелся убого и не тянул даже на этностиль.

Правда, никто, кроме самих хозяев этих домов и их редких гостей, всем этим разнообразием не любовался. Потому что каждое такое произведение архитектурного искусства окружал высоченный глухой забор. Но зато бельмо на глазу всего поселка было видно хорошо и отчетливо: по фасаду избенки соседа шел пьяный, волной кое-где ныряющий в траву штакетник.

ОН и ОНА тоже хотели такой забор, как у всех. ОН полагал, что «достаточно пожил под присмотром чужих глаз» и «имеет право на то, чтобы у себя дома быть как у себя дома». Чьи глаза тут имелись в виду, было, конечно, не совсем понятно: на единственной улице ИХ небольшого поселка проезд машины происходил примерно раз в полдня. На улице не появлялись даже дети. И совсем не потому, что их ни у кого не было. Просто сосредоточены они были также за теми же самыми высокими железными глухими заборами. И только редкий визг докладывал соседям, что к М. приехал внук, а у Е. внучка не хочет умываться или застилать постель.

Хороший забор как у всех был просто жизненно необходим. Ибо ОНА считала, что, как человек предельно утомленный, «нуждается в тишине», поскольку «очень устала от людей». Забор должен оградить ИХ от «излишнего общения», которого ЕЙ, по ЕЕ словам, «вполне хватало на работе».

Чего-чего, а тишины в ИХ доме было в избытке. Как зимняя вата между окнами, она лежала клоками во всех углах, закоулках и переходах большого дома. Да и общение тоже не было излишне утомляющим. Оно целиком проходило в модном нынче стиле минимализма: «Есть будешь?» — «Нет!», «Я иду спать» — «Хорошо», «Ты не купила мне новое издание Камю!» — «Ты не просил». А людей… людей и так, кроме НИХ самих, в ИХ доме не наблюдалось. Старый кот — не в счет.

Чего-чего, а тишины в ИХ доме было в избытке. Как зимняя вата между окнами, она лежала клоками во всех углах, закоулках и переходах большого дома.

Читайте также

Строго говоря, забор у них был. Такой же, как у всех, высоченный. Но, однако, это был все же «недозабор», как с презрением выражался ОН, иногда выходя на крохотный балкончик второго этажа, чтобы, как ОН любил повторять, «омыть мозги кислородом».

Недозабористость забора выражалась в том, что он имел прекрасные подъемные въездные ворота по фасаду дома, великолепную, словно по линейке прочерченную правую сторону — ту самую, с которой жили, как любила гова́ривать ОНА, «нормальные люди». Ну, то есть те, у которых, как и у НИХ самих, дома были не менее двух этажей.

А вот левая сторона отчетливо подкачала и резала глаз и ЕМУ, и ЕЙ. Потому что вдоль нее была натянута проржавевшая, дырявая, перекрученная, собравшаяся гармошкой сетка-рабица. Трогать ее категорически запрещалось. И не только потому, что сухой, высокий, неласковый, неприветливый, вечно в каких-то лохмотьях сосед когда-то во времена оны огородил свои владения и теперь берег их как зеницу ока. Часами, невежливо демонстрируя соседям пятую точку в неприлично разорванных штанах, он копался в земле, пропалывая, пересаживая, подрезая и окучивая. При этом он, ни на минуту не замолкая, неизменно громко ворчал, что из-за тени от «понастроенных безвкусных курятников» у него загибается смородина, стал меньше плодоносить крыжовник, упали урожаи огурцов и умирает вишня. От его резкого голоса тишина болезненно сжималась в комочек и спасалась бегством, затаиваясь только в ЕЕ спальне, окна которой выходили на другую сторону. В ЕГО же кабинете было отчетливо слышно каждое слово, что серьезно сказывалось на качестве написания умных книжек и потому вызывало неизменное раздражение их автора. Как следствие, количество и градус семейных скандалов резко повышались. То есть общение неумолимо принимало принудительный характер.

Но самое главное, почему рабица годами мозолила глаза ЕМУ и ЕЙ, была соседская яблоня, чья самая сильная и плодоносящая ветка, протянувшись над бомжовой оградой, нависала над доброй четвертью ИХ участка.

К самой яблоне претензий, конечно, не было. Она и впрямь смотрелась так, будто сошла с иллюстрации к детской сказке. Особенно по весне, когда одевалась в белоснежную фату, а потом печально осыпала ее крупными, плотными, сочными лепестками, обещая щедрый урожай. И никогда не обманывала. Даже в те годы, когда на доставшейся от прежних хозяев участка антоновке у НЕЕ и у НЕГО висели два-три чахлых плода, яблоня соседа улыбалась тысячей алых, блестящих, крепких, здоровых боков, за которыми и листвы-то подчас было не видать. ОН и ОНА за это свойство яблоню уважали. А свое раздражение, которое всегда возникало при виде соседа, на нее никогда не переносили, но и не скрывали. «Как можно! — любила гова́ривать ОНА. — Интеллигентный человек! Бывший архитектор! А так ужасно выглядит…»

Правда, в избытке осыпаемых с ИХ ветки яблок ни ОН, ни ОНА никогда не пробовали. Согласитесь, это же верх христианского смирения!

Но самое главное, почему рабица годами мозолила глаза ЕМУ и ЕЙ, была соседская яблоня, чья самая сильная и плодоносящая ветка, протянувшись над бомжовой оградой, нависала над доброй четвертью ИХ участка.

Читайте также

При всех неудобствах этого положения не доставалось ИМ от яблоневых щедрот ровным счетом ничего именно потому, что жадный сосед ИМ это… запрещал. Нет, он не топал ногами, не кричал, не грозил участковым «за кражу чужого имущества». Просто однажды осенью, еще будучи наивной и не утратившей веру в людей, ОНА гуляла по своему участку и углядела в траве крупное крепкое краснощекое яблоко. Поднять его, аккуратно обмыть под стоящим неподалеку уличным краном и поднести к губам было форменной неосторожностью! Но ОНА поняла это слишком поздно. Не успев даже откусить кусочек, ОНА просто застыла под леденящим, словно пулемет, беспощадно строчившим по НЕЙ соседским взглядом. Яблоко тогда само собой выпало из ЕЕ рук, и больше ни ОН, ни ОНА даже не пытались нагнуться и поднять из травы хотя бы один из сотни алых шариков, в избытке засыпавших ИХ участок каждой осенью. Яблоки довольно долгое время проводили в ИХ траве и затем, как по мановению волшебной палочки, однажды исчезали все до одного.

Разгадка этого чуда пришла к НИМ внезапно. Совершенно непонятным образом проиграв безумную гонку за очередным грантом на написание крайне важного умного шедевра, ОН мучился тогда отчаянной бессонницей. И, в тысячный раз проигрывая про СЕБЯ все СВОИ допущенные в «тараканьем забеге» ошибки, ОН периодически ночами выходил на балкончик, чтобы освежить горящий от гнева мозг. В один из таких выходов ОН и засек, как долговязый сосед с огромной корзиной и специальным фонариком на лбу, словно привидение, легко перешагнув недалеко от яблони легшую в траву рабицу, методично, яблочко за яблочком, собирает весь урожай.

Раздражение на СЕБЯ требовало выхода, и ОН уже было набрал в легкие воздуха, чтобы сообщить соседу, что тот нарушает границы частной собственности, но… Сосед, словно что-то почувствовав, резко поднял голову, и оказавшийся неожиданно сильным свет от налобного фонарика буквально ослепил ЕГО. Было такое чувство, что беспощадный этот луч достигает даже желудка, который внезапно почему-то заныл. И вместо того, чтобы наорать на наглого, всем давно надоевшего своим брюзжанием соседа, ОН внезапно повернулся, спустился на первый этаж, добрел до холодильника, достал оттуда полосатое польское яблоко, купленное ЕЮ в супермаркете, и с каким-то сладостным мстительным чувством вонзил в него зубы.

Так все это и продолжалось годами. Забора все не было и не было. Тишина была неполноценной, общение — избыточным. А яблоня все роняла и роняла свои плоды на ИХ территорию. И ОНИ, все больше раздражавшиеся собственной интеллигентностью, так и не смели ни прикоснуться к яблокам, ни спилить-таки эту проклятую ветку. И превратить наконец недозабор в полноценную крепостную стену, отгородив СЕБЯ от принудительных лекций по теории архитектуры, которые неизменно читал зануда сосед, кося траву или подвязывая помидоры.

Ситуация разрешилась внезапно и стремительно.

К НЕЙ и к НЕМУ приехал внук. Нужно сказать, это было из ряда вон выходящее событие: внука к НИМ привозили редко. Потому что у НЕГО от топота, визга трехлетнего чада и звука таскаемой по полу машинки дико болела голова. ОН просто переставал писать СВОИ умные книжки и был вынужден уходить на другой конец поселка к знакомому играть в шахматы. А ОНА… ОНА была в состоянии подарить внуку целый мир. Но в разумных временных пределах, поскольку огромное количество сил у НЕЕ отнимала подготовка к умным лекциям и проверка студенческих работ. Отвлекать ЕЕ от такого важного государственного занятия внуку было позволено только раз в году и всего на неделю. Поскольку в эти дни ОНА бросала СВОИ лекции и тетради и наряду с гречкой-размазней была принуждена варить еще и манную кашу, выносить горшок и ловить подвижного, как ртуть, карапуза, норовившего то упасть в колодец, то залезть на сетку-рабицу, а то и вовсе расковырять замок калитки и сигануть на улицу.

ОНА была в состоянии подарить внуку целый мир. Но в разумных временных пределах, поскольку огромное количество сил у НЕЕ отнимала подготовка к умным лекциям и проверка студенческих работ.

Читайте также

— Вот станет он постарше, — говаривала ОНА дочери, — будешь привозить его к НАМ чаще. Дед будет играть с ним в шахматы, а Я смогу доверить ему косить траву. Тогда — пожалуйста. А сейчас… сейчас МЫ пока просто не приспособлены к тому, чтобы возиться с таким маленьким ребенком.

Маленькому ребенку между тем на сложности, которые он создавал в жизни взрослых, было, конечно же, глубоко наплевать. Таща за собой по ступенькам на второй этаж за хвост старого кота, он другой рукой умудрялся попутно отковыривать от стены с любовью и тщанием наклеенные на нее фотообои. И тут же, оступившись, кубарем катиться вниз, оглашая весь дом невыносимыми воплями. ЕЙ приходилось бросать привычную возню с паровыми котлетками и бежать дуть на разбитые коленки, заливая их зеленкой, приклеивать оторванные фотообои и часами искать ошалевшего и раздраженного кота, который прятался не где-нибудь, а на участке морализирующего соседа. Ради спасения несчастного животного приходилось вступать в долгие переговоры с этим самым соседом, а потом, тщательно выбирая, куда ступить, чтобы — ни-ни! — не задеть юбкой кусты жимолости и облепихи или, не дай бог, не раздавить фасоль и горох, и в это же самое время ловя чутким ухом странный стеклянный грохот в СВОЕЙ кухне и сильно подозревая, что внук развлекается последовательным разбиванием ЕЕ любимых бокалов, вытаскивать из-под соседского сарая кота, взъерошенного и царапающегося, и трусцой бежать с ним обратно — спасать бокалы…

Словом… О какой тишине и ограниченном общении могла идти речь в ту неделю, когда внука привозили на свидание с бабушкой и дедом? От этих «родственных набегов» они отдыхали потом как от тяжелых затяжных боев под Москвой, о которых рассказывал ЕЙ в свое время отец.

В тот день, перешагивая через легшую рабицу с удачно найденным котом, ОНА увидела, как славный продолжатель ЕЕ рода, едва удерживая ручонкой огромное красное яблоко, от души кусал его своими не до конца окрепшими молочными зубками, а шаловливой ножонкой с наслаждением поддевал выглядывавшие из травы красные шарики. Они взмывали в воздух на манер футбольных мячей и разлетались во все стороны. Когда случайным движением внуку удалось отправить один из таких мячей аккурат в окно кухни и он в очередной раз вострубил свою победу, ОНА в ужасе бросила кота и помчалась спасать СВОЕ имущество, спиной уже ощущая собирающуюся на соседском участке грозу.

Подхватив внука, гладя его по крутящейся во все стороны голове, удерживая его за молотящие по НЕЙ ножки и уворачиваясь от колотящих по НЕЙ ручек, ОНА ласково попыталась уговорить его не трогать соседские яблоки. ОНА с горечью, громко и внушительно рассказывала ему, как сложно устроены в этой жизни все человеческие отношения, с каким уважением надо относиться к старшим и к чужому труду, как нехорошо не беречь имущество и брать без спросу чужие вещи. Малыш меж тем упрямо, с бешеной скоростью продолжал крутить головой, орать истошным голосом, фонтаном рассыпая во все стороны бисеринки слез, и со всей дури лупить ЕЕ по голове недоеденным яблоком. Сколько бы продолжалась эта душераздирающая сцена — неизвестно, если бы внимание изнемогшей бабушки и отчаянно отстаивавшего свои права внука не привлек странный звук. Оба одновременно замерли.

Сосед с остервенелым выражением лица, с силой удерживая в руках яростно прыгающую электропилу, елозил ею по нависающей над ИХ участком яблоневой ветке…

— Что вы делаете! — отчаянно закричала ОНА. — Зачем? Неужели для ребенка вы пожалели яблока?

Но сосед, желчно сплюнув в ИХ сторону, не ответил и не прекратил своего изуверства до тех пор, пока яблоня, тихо охнув, не уронила полную плодов ветку в покорно легшие под ее тяжестью травы.

Через три дня внука увезли. ОН наконец смог вернуться из шахматной ссылки, ОНА — к СВОИМ тетрадям и лекциям, а яблоня… Яблоня стала отчаянно болеть.

Она хирела с каждым днем, внезапно сбросив весь свой еще недозревший урожай в траву, свернула листики и скорбно наклонилась в сторону хибары соседа. ОН и ОНА, периодически выглядывая в окно, молча качали головами и осуждающе переглядывались друг с другом, при этом строго соблюдая ту самую тишину, которую настолько распугал внук, что она все никак не могла вернуться в ИХ большой дом и улечься по своим привычным углам еще несколько месяцев. И только с первым снегом ИМ удалось окончательно восстановить нормальный образ жизни, поймать-таки и водрузить на его законное место в кресло у камина облезшего, продрогшего и одичавшего кота, купить новые, похожие на прежние бокалы и наконец вернуться к столь чаемому минимализму общения.

Лишь ранней весной ОНИ нарушили дорогой их сердцу порядок тем, что два вечера подряд спорили: пора ли уже поставить этот самый забор или все же подождать, когда яблоня окончательно умрет. Спор был разрешен в пользу забора. Ибо яблоня в этот год не зацвела. И потому вскоре по участку, безжалостно сминая свежескошенную траву и забивая ее тонкий аромат бензиновыми парами, заелозили гусеницы трактора, заходили сапоги рабочих, зазвучал смех, грубые шутки и грохот молотка по железу, которые снова изгнали из ИХ дома привередливую тишину. Это было настолько травматично, что ОН срочно купил горящую путевку в Турцию и умчался творить к морю. А ОНА, совсем уж переутомленная идущими экзаменами, тем не менее по возможности подольше задерживалась в Большом городе и совершенно не гнала машину, возвращаясь домой.

К июлю новенький забор высился во всей своей красе. Проклятия, которые посылал из-за него сосед-архитектор, хотя и доносились до ИХ слуха, стали совершенно неотчетливы, и ими, казалось, было возможно пренебречь.

Однако интеллигентность… ох, это мерзкое качество, которое, как и рабство, совершенно не выдавишь из себя по капле, как советовал когда-то великий классик! Совесть мучила ЕЕ ночами, ведь, когда все же удавалось разобрать, что кричит сосед за высокой стеной, охраняющей ИХ покой, получалось, что из-за тени от ИХ забора погибла окончательно не только яблоня, но и все его посадки этого года.

Впрочем, вскоре выяснилось, что и ОН тоже совершенно не может работать, ибо выбит из колеи видом, открывающимся с его небольшого балкончика: сосед бродил по участку в растерянности, безуспешно пересаживая на редкие оставшиеся солнечные участки малину, смородину и помидоры… Но главное… главное, яблоня теперь стояла бесстыдно-беззащитно голая, почерневшая, каким бесстыдно-беззащитно голым бывает труп в морге на столе патологоанатома.

Чтобы хоть как-то компенсировать соседу его неудобство и заглушить в СЕБЕ неприятное сосущее чувство вины, ОНА заехала как-то в дорогой магазин, выбрала лучший коньяк, огромную коробку элитнейших конфет, под обертку которых положила некоторую сумму «зеленых» денег, и прямиком отправилась с визитом к неуемному соседу.

Источник статьи: http://blog-russia.storytel.com/istoriya-dnya/yablonya-razdora-mariya-averina-o-dobre-zle-i-zakonakh-karmy/