Птицы и вредители леса
Защита леса от вредителей — дело не простое по двум причинам: во-первых, лес дает нам пример одного из самых сложных биогеоценозов с громадным числом взаимосвязанных видов растений и животных и, во-вторых, потому что площадь лесов, которые могут потребовать от нас защиты, достигает 900 млн. га (наша страна самая богатая лесами в мире). К этому нужно добавить, что вредители в лесу, когда они находятся в кронах деревьев, очень трудно достигаемы. Поэтому, например, обработка леса ядохимикатами с самолета обходится втрое дороже, чем обработка поля такого же размера.
Сложность лесных биоценозов заставляет нас с большой осторожностью относиться к способам защиты, которые могут разрушить имеющиеся взаимосвязи, вывести их из равновесия, а гигантские площади вынуждают искать дешевых «естественных» способов регулирования численности насекомых.
Группа птиц — обитателей леса — самая обширная, в нее входит большая часть наших самых полезных насекомоядных птиц. Птицы заселяют лес от поверхности земли до вершины деревьев, и их значение в этой биологической системе очень велико. Именно исследование полезной деятельности лесных птиц показало высокую эффективность их и возможность с помощью даже одних только птиц положительно решить трудный вопрос защиты леса от очень многих вредителей.
Численность лесных птиц невелика на севере, но увеличивается к югу. На 1 км2 леса в Заполярье гнездится около 50 пар птиц, на берегах Финского залива 600 пар, в островных лесах средней полосы, близ Смоленска, 1300 пар, а в лесостепных дубравах на Украине более 2000 пар на каждом 1 км2 леса. В период гнездования это число утраивается и, максимум, может достигнуть 10—20 тыс. птиц, например в полезащитных лесных полосах и «живых» изгородях. Различие численности птиц в зависимости от широты можно проследить и на относительно малых расстояниях. Например, в Белоруссии в северных районах насчитано 400 пар птиц на каждом 1 км2 леса. В средней полосе республики уже 430 пар и в южной—490 (В. И. Ветохин, Р. Ю. Тарлецкая).
Очень высокая численность птиц может быть в отдельных урочищах. например в городских парках. Так, близ Московского университета в парке площадью 4 га гнездилось до 16 пар реполовов, в пересчете на 1 км2 это составляет 400 пар одного только вида.
Птицы обычно слетаются туда, где имеется много корма, поэтому их появляется так много в очагах вредителей. Например, при увеличении численности вредителя дуба — бабочек дубовой хохлатки появляются самые разнообразные птицы. Уже весной те из них, которые кормятся на земле, раскапывают лесную подстилку, добывая оттуда перезимовавших куколок. Это скворцы, дрозды, удоды. Даже домашние куры в это время ходят кормиться в лес, где раскапывают лесную подстилку своими крепкими ногами. Во время массового лёта бабочки хохлатки у скворцов вылетают птенцы, они собираются большими стаями до полусотни в местах скопления бабочек и поедают их в огромном количестве. К концу лёта бабочек почти не остается, так как мелкие лесные птицы принимают участие в их истреблении (М. Н. Керзина).
По данным С. А. Шиловой-Краесовой, в очаге дубовой листовертки в Изюмском лесхозе Харьковской области насчитывали птиц в 5 раз больше, чем в лесу, где вредителей не было. А в другом южном лесхозе, в очаге кольчатого шелкопряда, число птиц выросло еще больше: кукушек в 4 раза, синиц в 8 раз, а иволг в 20 раз по сравнению с числом птиц в лесу за пределами очага вредителей.
В лесном хозяйстве особенно строго следят за появлением короедов. Но как ни опасны для дерева эти жуки, надежных способов борьбы с ними не найдено. Основная мера — рубка всех зараженных короедом деревьев до вылета из куколок жуков и, главное, ошкуривание стволов и сжигание коры и сучьев. Но это, собственно, даже не мера борьбы, а средство, препятствующее дальнейшему распространению вредителя. Действительной мерой борьбы может быть использование насекомоядных птиц и в первую очередь дятлов. Недаром у немцев есть поговорка, что дятел для лесничего то же, что и собака для охотника. Он разыскивает в лесах короедов и стуком при их добывании дает знать, какое дерево нужно срубить и ошкурить, если, конечно, сам он не справится с уничтожением короедов.
Короедов, поражающих ель, чаще всего уничтожают трехпалые, или желтоголовые, дятлы, реже — черные и иногда большие пестрые.
В Черниговской области посадки тополей 3—7-летнего возраста сильно страдали от личинок малого осинового скрипуна. Здесь большие пестрые и в еще большей степени малые пестрые дятлы разбили от 72 до 94,5% галлов с молодыми личинками жука-вредителя. Важнейший вторичный вредитель березы — березовый заболонник. Этого короеда легко заметить по наружному поврежденному куску бересты; на нем чернеют круглые дырочки диаметром около 3 мм. Это выходы жуков. Дерево, поврежденное заболонниками, обречено на гибель. Есть только две птицы, которые способны уничтожить личинок жука в зимнее время. Это белоспинный и черный дятлы. Дело в том, что для того, чтобы ободрать кору с березы и вскрыть ходы короедов под ней, нужно разрубить бересту, охватывающую ствол сплошным кольцом и отдирающуюся только поперек ствола. Оба эти дятла имеют клюв, уплощенный на конце, как штык или долото, у черного дятла оно имеет высоту 3—4 мм. Сначала дятел, как топором, прорубает вертикальную линию на бересте, а потом, подсунув клюв сбоку в проруб, отдирает вправо и влево куски коры. Над каждой зараженной березой дятел трудится несколько часов, пока есть на ней корм—короеды.
Первые опыты по защите леса с помощью привлечения птиц в нашей стране были проведены по инициативе лесовода И. Я. Шевырева еще в начале этого столетия. В одном южном лесничестве 50 пар скворцов были привлечены скворечниками.
В лесу появилась масса гусениц ильмового ногохвоста, и в течение двух недель специальная команда рабочих собирала их руками. Собрали они 120 ведер, т. е. более 2 млн. гусениц. В кварталах леса, ближайших к гнездам скворцов, птицы (расправились с вредителями сами. Гусеницы сплошь облепляли деревья, но скворцы быстро очищали их. В этих кварталах почти не пришлось применять ручного сбора. Очевидцы склонны были отдать предпочтение работе скворцов, которые сделали ее быстрее и лучше, чем люди. К тому же изготовление и развески скворечников обошлись несравненно дешевле найма команды сборщиков гусениц.
В дальнейшем подобных примеров появилось множество. Среди них показательны успешные работы, проводившиеся под руководством зоолога Е. П. Кнорре в заповеднике «Бузулукский бор». Здесь развеска дуплянок и ящичных гнездовий в 1934—1935 годах была организована с целью ликвидации очага сосновой пяденицы. Зараженность леса сосновой пяденицей достигла в некоторых кварталах громадной цифры — 39 куколок на 1 м2 почвы. За один месяц привлеченные в боры мухоловки-пеструшки в количестве 274 особей вместе со своими птенцами уничтожили, по самым скромным подсчетам, 4 миллиона яичек — будущих гусениц пяденицы. Очаг сосновой пяденицы окончательно затух, и в последующие годы уже не наблюдалось лёта этих бабочек. Ранее поврежденные насаждения с почти начисто объеденной хвоей полностью оправились.
В одном лесопитомнике в течение долгого времени не могли избавиться от майских хрущей. Этого вредителя известный русский лесовод Г. Ф. Морозов назвал даже «непобедимым», так как действительно с ним очень трудно бороться. Возле питомника были развешены скворечники, их заселили скворцы. Личинки майских жуков и сами жуки стали основным кормом птиц и их птенцов. Очаг вредителей был ликвидирован.
Аналогичные наблюдения были проведены в Польше. На лесной территории близ города Пулавы было большое количество личинок майского хруща. Были подсчитаны отверстия на контрольных площадках в почве, оставшиеся от выклевывания личинок майского хруща скворцами, Подсчитана численность стай, продолжительность кормежек и установлено, что в среднем каждый скворец в течение дня уничтожал до 360 личинок майского жука. Поэтому естественна и рекомендация — развешивать скворечники по 4—5 штук на каждом гектаре леса, которому угрожает массовое появление личинок майского хруща.
Бабочка зеленая дубовая листовертка — один из самых опасных вредителей дуба. В Черноморском заповеднике был поставлен опыт по влиянию птиц на численность этого вредителя. На участке леса, на котором гнездилось в среднем 8,4 пары скворцов и 1,4 пары больших синиц на каждом 1 га, были подсчитаны гусеницы листоверток в среднем на одно дерево. К моменту окукливания их количество снизилось с 3530 до 372, т. е. в 9,5 раза, а на контрольных участках, куда птицы не привлекались, от 1700 до 438, т. е. меньше, чем в 4 раза. На опытных площадках другого участка леса, на котором гнездились в среднем по 6 пар скворцов на 1 га, число гусениц листоверток снизилось от 1180 до 280, т. е. больше, чем в 4 раза, а на контрольных участках от 150 до 60, т, е. в 2,5 раза. Снижение численности гусениц на контрольных и опытных площадках частично следует отнести за счет болезней и паразитов. Однако зараженность гусениц паразитами и там и здесь была одинаковой и большую гибель гусениц на опытных площадках можно отнести за счет птиц. Сравнение числа листоверток на опытных и контрольных площадках показывает, что деятельность птиц по их уничтожению имеет не меньшее значение, чем других природных факторов.
Подобные же данные получены и для непарного шелкопряда. На тех площадках леса, где привлекались птицы, численность куколок этого вредителя оказалась в 2,4 раза меньше в среднем на одно дерево, чем число куколок на контрольной площадке, куда скворцы и синицы не привлекались. На другом участке леса эта разница была несколько меньше— в 1,7 раза (Л. М. Пыльцына).
Уничтожение птицами очага непарного шелкопряда было прослежено также в Пензенской области (лесничество имени Докучаева). В двух опытных кварталах привлекали птиц, третий был оставлен для контроля. В первом квартале гнездилось 7,1 пары птиц на каждом 1 га, причем 4,5 пары были дуплогнездники, привлеченные искусственными гнездовьями. Во втором квартале гнездилось уже 14,6 пары на каждом 1 га. Увеличение произошло за счет большого количества развешенных гнездовий, дуплогнездников здесь было 10,2 пары на 1 га. В третьем квартале гнездовий не развешивали, здесь гнездились 5,1 пары птиц на 1 га, количество дуплогнездников в естественных дуплах было ничтожным.
Воробьи и синицы собирали пищу исключительно на дубах, часто вблизи от гнезд; скворцы первое время после вылета птенцов кормились на лугах, но затем через 3—5 дней и они стаями стали кормиться на дубах. Даже без учета численности вредителей была видна разница между кварталом, где птиц было много, и контрольным, третьим, где их было мало. В первом случае дубы были в листве, гусениц шелкопряда можно было обнаружить с трудом только на подросте и подлеске, а в контрольном квартале не только деревья первого яруса, но и подрост с подлеском были объедены начисто.
Для дубовых насаждений пятидесятилетнего возраста наличие тысячи яиц на одном дереве приводит к полному объеданию листьев вредителями. Поэтому снижение количества гусениц в первом из трех опытных кварталов, где птиц было относительно мало, было незначительным, и большая часть крон дубов была объедена гусеницами, зато во втором квартале вредители были уничтожены на 96,2%. Оставшегося количества гусениц было достаточно только для того, чтобы кроны деревьев были объедены всего на 10%. В контрольном, третьем квартале произошло увеличение численности вредителей в полтора раза.
Подолбы черного дятла в стволе ели, в котором поселились рыжегрудые жуки точильщики. Звенигородская биологическая станция. Фото автора.
Подолбы черного дятла в стволе ели, в котором поселились рыжегрудые жуки точильщики. Звенигородская биологическая станция. Фото автора.
Нельзя, однако, относить снижение числа гусениц только за счет деятельности птиц. Оказалось, что в опытных кварталах гусеницы непарного шелкопряда были заражены паразитами на 15—16%. Таким образом, на долю птиц в первом из них пришлось 47% уничтоженных насекомых, а во втором — 80% (В. В. Строков).
Источник