Город, который не сдался. Помним и чтим подвиг Ленинграда
Город-герой Ленинград 27 января отмечает свой второй день рождения после основания Петром I – годовщину полного освобождения от фашистской блокады. В этот день у Аничкова дворца соберутся петербуржцы со «свечами памяти», над Дворцовой площадью поднимутся воздушные шары в виде аэростатов, к мемориальным доскам лягут алые гвоздики, а внуки и правнуки попросят оставшихся в живых бабушек и дедушек еще раз рассказать о тех самых днях. Федеральное агентство новостей попросило рассказать о блокаде молодых петербуржцев, которые родились либо еще в Ленинграде незадолго до его переименования, либо уже в Санкт-Петербурге.
«Ленинградцы и не такое смогли»
Даже в самые суровые зимы после 27 января жить в Петербурге становится чуть легче, как будто снова и снова, уже 72 года подряд в этот день снова разжимаются тиски, и победа становится чуть ближе. Да и житейские проблемы, захватившие было в блеклые зимние дни, вдруг оказываются нелепыми и несущественными, как только приближается годовщина снятия блокады. «Ленинградцы и не такое смогли» – вот самая действенная мотивация для петербуржцев, которая срабатывает в любой ситуации.
Говорят, этот город – холодный равнодушный сноб, ему нет дела до живущих в нем людей, и, пожалуй, он отлично обошелся бы без них. Литературные классики это тоже подтверждают, и, признаться, в Петербурге в особенно промозглые и невезучие дни так и подмывает им вторить. Если бы не воспоминания о блокаде.
Гордый красавец с Невы не обошелся бы без своих жителей, оказавшихся под стать своему великому городу. Приведи немцы в исполнение свой план, и ничего не осталось бы от нестерпимой неповторимой красоты и мощи Ленинграда. Если бы молодой альпинист Михаил Бобров с товарищами не забрались на шпиль Петропавловской крепости, чтобы укрыть ее брезентом от немецких разведчиков. Если бы водитель 390-го автобата Максим Твердохлеб не привез в осажденный город по льду Ладоги под обстрелом мандарины для детей. Если бы Ольга Берггольц не посвящала ленинградцам свои пламенные стихи. Если бы в Тициановском зале Всероссийской академии художеств не открылась выставка дипломных работ студентов-блокадников. Если бы не миллионы подвигов каждого из переживших 872 дня бесчеловечной осады.
Наша главная «Блокадная книга» навсегда записана в миллионах сердец наших родителей, но всегда интересно проверить, что из этих записей дошло до нас. Мы попросили молодых петербуржцев рассказать, что они чувствуют и о чем думают, когда слышат слово «блокада».
Светлана Кузьмина. Водит экскурсии по Санкт-Петербургу.
«Я не была рождена в Ленинграде и даже в Петербурге. Но, приехав сюда 12 лет назад, оказалась глубоко вовлеченной в историю города. Невозможно, даже непростительно не восхищаться великим подвигом людей и города во время блокады. Гуляя по Петербургу, иногда пытаюсь представить, как же выглядели эти места в блокаду. Что было с этим зданием? Как сильно был разрушен этот памятник, этот собор? Сколько трупов лежало вот здесь, в такой же зимний день, как сейчас, только в 1942-м?
Узнавая цифры и факты, ужасаюсь. И тут же восхищаюсь бессмертным духом удивительных, смелых, сильных ленинградцев. Эти люди не просто восстановили, отреставрировали город, они подняли его из руин. Не просто выжили, но построили новую жизнь в новом и все-таки старом любимом городе.
Глубокая благодарность ленинградцам, пережившим блокаду, за подаренную нам жизнь и бесценную возможность гулять по дорогим сердцу набережным!».
Виктор Туралин. Защищает исторический облик Санкт-Петербурга.
«Для меня трагические события 1941-1944 годов с каждым годом превращаются в некий миф под названием «Блокада Ленинграда». Уже почти не слышны голоса людей, переживших те страшные дни, уже не прочувствовать значение подвига, который свершили ленинградцы. Уходят старики и исчезают стены – свидетели тех времен, подлинные памятники войны заменяют таблички. Так может произойти и с «Блокадной подстанцией» на Фонтанке, на месте которой собираются построить элитный апарт-отель на 24 квартиры с паркингом и офисами. Скромное, как бы прижавшееся к цирку Чинизелли здание тяговой подстанции напоминает нам о подвиге энергетиков осажденного города, которые после страшной зимы восстановили в городе трамвай – единственный вид транспорта, перевозивший не только людей, но и боеприпасы к линии фронта. Здание уже давно стало народным мемориалом, сюда постоянно приносят цветы и проводят экскурсии, в социальной сети существует многочисленное сообщество сторонников сохранения этого памятника, а ведущие эксперты высказались за присвоение ему охранного статуса».
Валерия Ванинская. Пишет сценарии для «Ленфильма», работает в известном питерском баре.
«Когда я прохожу мимо дома №14 на Невском проспекте, у меня всегда «боится живот», как говорит моя девятилетняя племянница. Скромный мемориал в виде мраморной доски с несколькими алыми гвоздиками, оставленными ленинградцами, под неровными буквами «Граждане, при артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна». 27 января эта сторона дома буквально завалена цветами. В этом же доме находится музей юных участников обороны Ленинграда. Юных. Участников. Только вдуматься. Удивительно, но моя бабушка, будучи во время войны ровесницей моей племянницы, любит вспоминать самые светлые истории тех темных дней. Про удивительную сплоченность соседей, про отважных мальчишек постарше, дежуривших наравне со взрослыми, про вообще скорое взросление – когда в девять лет ты отвечаешь за трех маленьких братишек и сестричек, пока мама день и ночь работает на военном заводе, помогая спасать родную страну. Про неожиданные концерты симфонического оркестра и кинопоказы среди голода, бомбежек и мора. Про ожидание и надежду, про письма отца с фронта. Про слезы над сжигаемыми книгами. Про первый кусочек шоколада, съеденный после прорыва блокады. Много удивительных историй среди страха и ужаса. Понимаем ли мы, что всё это было на самом деле? Что стены наших домов помнят еще следы тех снарядов, а деревья во дворе знают страшный вой сирен? Осознаем ли, что по этим улицам в это же самое время много лет назад в темноте ходили такие же, как мы, люди? Мерзли, голодали, но отчаянно боролись за свой дом и мир. Чувствуем ли всем своим существом, что наш сегодняшний день нам подарили те отважные ребята, чьи-то дети и их родители. Девятьсот дней и ночей они храбро продолжали бороться, жить, любить, мечтать, смеяться и верить. Помним ли мы? Не забудем ли?
Ты должен быть сильным, иначе зачем тебе быть? Это говорит теплая шершавая бабушкина рука, крепко сжимающая мою, во время торжественного праздничного салюта над небом самого прекрасного, самого ослепительного, вечного города-героя Ленинграда».
Юлия Илларионова. Работает на мебельной фабрике.
«Все СМИ сегодня пестрят сообщениями о кризисе, но всё познается в сравнении. Я не хочу на собственном опыте узнать, что было в блокаду. Но благодаря людям, которые показали, через что можно пройти, оставаясь при этом людьми и сберегая богатство памяти и истории, становится всё намного проще и прозрачнее, что ли… Всё оказывается возможным – даже железная дорога по льду, огород у Исаакиевского собора. Петербург – живое и яркое пособие по полной красками жизни. Все знают и помнят про блокаду, и не только в январе. Эта память, она уже в крови».
Анна Ерунова. Организует деловые мероприятия, лекции и семинары.
«Когда я прохожу мимо памятных мест, связанных с блокадой Ленинграда, сердце сжимается в груди. Чем старше я становлюсь, тем больше понимаю, что именно пришлось пережить нашим дедам и прадедам в те страшные годы. Когда мама моего отчима Галина Орехова рассказывала мне, что к ним в окно прилетел снаряд (а жили они в самом центре, на Большой Морской) и чуть не убил ее сестру, меня сковал холод, и я как будто почувствовала стыд…. Стыд за то, что не была там и не видела этого своими глазами, стыд за то, что никогда (я надеюсь, что никогда в жизни) не узнаю, что такое голод и смерть в войну, не увижу, как страдают взрослые и дети. Стыд за то, что не смогу помочь раненым и утешить матерей, потерявших сыновей и мужей на фронте… Нам кажется, что та война уже так далеко, что всё меньше и меньше осталось тех, кто несет в себе память тех дней, кто еще может что-то рассказать или просто помолчать о той боли и тех испытаниях, которые пришлось пережить… Но мы должны успеть впитать всё до последней капли, чтобы трепетно и аккуратно хранить все эти воспоминания, передавать их своим детям. Я так и сделаю. И очень хочу, чтобы Галина Павловна успела и моим детям все рассказать».
Андрей Гирко. Фотографирует людей и город, преподает детям капоэйру.
«В моей семье День снятия блокады не отмечается. То ли горести войны прошли мимо моей родни, то ли память наша так коротка, что помним мы только наших дедушек и бабушек, а они не застали тех времен в силу возраста. Может, потому и ощущение блокады Ленинграда для меня скорее не эмоциональное, а сознательное. Но память наполнена фактами и образами, от которых холодит кровь: съеденные кошки и собаки, дневник Тани Савичевой, испещренные осколками опоры скульптур Аничкова моста, ножки роялей в самодельных буржуйках, окоченевшие тела на улицах города. Но почему-то образом мужества и настоящей веры в победу и в силу жителей города для меня стала фотография, которую я видел в детстве в огромном альбоме блокадных снимков. Фотография улыбающихся женщин посреди поля капусты на Исаакиевской площади. Они просто нашли в себе силы улыбаться. И вот уже много лет подряд, проходя по площади, я представляю себе капусту и тихонько про себя говорю: «Спасибо»».
Андрей Русинов. Учится лечить людей. Преподает гимнастику йогов, пишет стихи, пьесы и песни. Несколько лет назад, дожидаясь друга в Таврическом саду у памятников юным героям обороны Ленинграда, он написал песню-посвящение защитникам блокадного города.
«Юным героям обороны города Ленинграда.
А сколько было вам – 16, 18? 8, 9, 7, 6, 13? Может быть, меньше?
Как и я, как и ты, как ваши дети, ходящие в школу.
Но мечты: чтоб не было бомб.
Дети подземелий, дети катакомб.
Дети, мечтающие, чтобы сегодня ночью не было бомб.
Дети, мечтающие найти немного хлеба для своей семьи, для мамы и для сестры, для сестры.
Такие же, как те, вижу в подворотне: берут ствол в руки
Игрушечный, ну и что – не от скуки.
В крови кипит до сих пор пульсом, защищая родную землю, честь родного края,
Страна моя великая. Россия, мы сыны твои, мы дети и как они.
Пусть много лет прошло, но помним и чтим.
Юным героям обороны города Ленинграда
Счастливое детство, школа семья, чтоб здорова была – вся награда.
А что еще надо, а что еще надо?
СПб, Кирочная, Таврик, маленький пруд, остров.
Обелиск, цветы растут – синие, фиолетовые, белые.
Просто. На лицах суровые мужские взгляды.
Памятник юным героям обороны города Ленинграда».
Сказать «спасибо» любимому Ленинграду-Петербургу и людям, отдавшим за него жизнь, в этот день 27 января на праздничные мероприятия выйдут тысячи петербуржцев, несмотря на объявленную эпидемию гриппа. Такой день надо провести вместе с городом-победителем.
Источник статьи: http://riafan.ru/498555-gorod-kotoryj-ne-sdalsya-pomnim-i-chtim-podvig-leningrada
Сбор урожая капусты у Исаакиевского собора в Ленинграде [2]
Девушки из бригады МПВО (местной противовоздушной обороны) снимают урожай капусты с подсобного участка на площади Воровского (в настоящее время Исаакиевская площадь) в августе 1942 года.
Информация о фото
- Место съемки: Ленинград
- Время съемки: август 1942
- Автор: Анатолий Гаранин (82)
Оригинал
Похожие фотографии
Видел несколько снимков огорода у Исаакиевского собора, среди которых и этот. Я, когда прохожу там, иногда вижу, как на газоне, где был огрод, ребята гоняют футбол. В памяти сразу всплывают эти фото — вот на этом самом месте, прямо вот здесь — люди сражались за свою жизнь и город. И победили!
Крупные кочаны. На бедной земле не вырастишь. В условиях блокады, удобрений, кроме как компоста из продуктов жизнедеятельности человека вряд ли можно было найти. А вообще у капусты калорииность слабая. Возможно лучше было что-то из бобовых выращивать. Хотя не мне их судить в той ситуации.
Postman: На бедной земле не вырастишь. В условиях блокады, удобрений, кроме как компоста из продуктов жизнедеятельности человека вряд ли можно было найти.
На этой земле с петровских времён огородов не было, фактически целина. Городская земля довольно плодородная, как раз за счёт продуктов жизнедеятельности человека и отсутствия выноса питательных веществ с урожаем. Не зря брошенные населённые пункты зарастают грандиозным бурьяном.
Postman: у капусты калорииность слабая
Скорее упор на — капусту заквасить — самый лучший витамин от цинги.
И такой урожай всем в радость будет, а как кучно посажены ведь каждый кусочек земли использовали.
В тот год под огороды использовались все пригодные для этого городские земли. Постановление от 28.02.1942 г. разрешало коллективное и индивидуальное огородничество. А Исаакиевская площадь (на снимке) называлась тогда площадью Воровского.
Источник статьи: http://waralbum.ru/67073/
