Коровин Константин Алексеевич (1875-1946). КРЫМ. Гурзуф
Картины Коровина появились в тот самый момент, когда понятие красоты в русской живописи было наглухо и безоговорочно забыто — забыто под натиском темной и нравоучительной живописи передвижников. Пожалуй, один лишь Левитан еще помнил о красоте, но красота его была столь «грустна и полна печали», что была доступна пониманию немногих. Репин также дал несколько примеров отличных в колористическом отношении работ, по большей части этюдов с натуры, но редко кто любовался этими его произведениями. И даже его поклонники больше изумлялись верности передачи натуры, нежели красоте, получившейся благодаря этой верности.
О красоте вообще мало было разговора, и даже совсем забыли о ее существовании. Картины Коровина, в которых художник добивался одного только красивого красочного пятна, естественно, должны были смутить многих. Этому способствовала еще и сама живопись Коровина, его техника письма: дерзко-небрежная, грубая и, как казалось многим, просто неумелая. Никто тогда не подозревал, что и живопись, и краски в этих картинах — высокого достоинства, что автор их — настоящий живописец.
Картины Коровина — это всегда праздник, всегда открытие. Будничные, привычные, знакомые всем мотивы — морской берег, улицы старого города, лошаденка около бревенчатого сарая или натюрморт из рыбы и фруктов, ночная улица или девушка в саду — преображаются ярким и интенсивным переживанием художника.
Коровин не описывает жизнь, а творит цельный образ ее, увиденный и возникший в цвете, свете, во всей его жизненной трепетности.
Будучи фанатически привержен натуре, он мог мастерски написать полный жизни и темперамента этюд за один-два часа, а мог неделями мучиться и искать верный тон какой-либо тени от фонаря, без которого жизнь словно уходила из этюда. «Сама красота зависит от правды в живописи» — этому убеждению он остался верным до конца.
Коровин — типичный и, пожалуй, крупнейший представитель импрессионизма в русской живописи. И стал он им не только потому, что знал и увлекался произведениями французских импрессионистов. Нет, это была не дань моде — этот живописный метод как нельзя лучше отвечал его собственной сущности, его пониманию живописи, темпераменту, особенностям дарования, отношению к жизни.
Все развитие русской пейзажной живописи — от пленэрных открытий Сильвестра Щедрина и Александра Иванова к гениальным творениям Левитана, Куинджи и Серова — неуклонно вело к утверждению этих высоко-художественных принципов. Коровин как бы завершил этот процесс и, в свою очередь, оказал влияние на многих своих современников, учеников, последователей.
На берегу моря в Крыму. 1909
В Краснокаменке под Гурзуфом
Дорога в южном городе. 1908
Процитировано 4 раз
Понравилось: 12 пользователям
Источник
Описание картины Константина Коровина «В саду. Гурзуф»
Художник Константин Коровин родился в зажиточной купеческой семье, его дед был купцом первой гильдии. Однако продолжать семейное дело он не хотел – юношу больше интересовала возможность писать картины. Три поездки в Париж пробудили в художнике большой интерес к импрессионизму – почти все его пейзажи написаны под влиянием этого модного течения. Коровин много работал как театральный художник, а также обладал недюжинным литературным талантом. Затем потеря зрения заставила его отказаться от искусства
деятельности, Константин Алексеевич целиком посвятил себя написанию рассказов.
В конце девятнадцатого и начале двадцатого веков Крым буквально стал местом паломничества русских художников. Многие из них ездили сюда рисовать море и южную природу. Множество красивых картин с видами Крыма отличное тому подтверждение. Константин Алексеевич так полюбил Гурзуф, что построил себе двухэтажный дом на берегу именно в этом месте. Сначала художник приезжал на свою виллу лишь наездами, но позже практически перебрался в Гурзуф, покидая его лишь в самые жаркие месяцы. Дом постоянно был полон гостей. Со своего балкона он мог видеть море, пустынные скалы и заросший розами сад. Крымские розы присутствуют на многих полотнах Коровина.
Картина «В саду. Гурзуф» — классический образец импрессионистического искусства. В пользу этого направления говорит прежде всего сюжет – залитые светом модели на фоне пейзажа. Некоторые детали, скорее, свидетельствуют о наличии в изображении популярного в те годы декоративно-прикладного искусства – ярких красок, изумрудных, лиловых и глубоких пурпурных оттенков в изображении природы. Лица персонажей в первую минуту можно принять за солнечные лучи, обильно растекшиеся по всему полотну. Садовые скамейки являются логическим продолжением зеленой зоны деревьев и изогнутых ветвей. Образ имеет двойной характер – с одной стороны, идиллическое, отчасти пасторальное действие, вызывающее ассоциации с райским садом; с другой — сумасшедший хаос цветовых пятен, создающий некоторую неловкость.
Источник
LiveInternetLiveInternet
—Фотоальбом
Общая 16:33 17.10.2016 Фотографий: 1
—Цитатник
Мюзет в живописи Заунывность волынки тревожит безмолвные горы, Только эхо гуляет, как.
Жар-Птица в руках. Художница Екатерина Кулиш (KATE KULISH) Больше ник.
Коллекция декоративных предметов антиквариата. Аукцион Christie’s auction / 3 ВЕНСКИЕ Ч.
Приятные минутки. Marcia Banks .
В День медового спаса. Шмели и пчёлы в живописи Так устроена природа: Нет без пчел в природ.
—Поиск по дневнику
—Подписка по e-mail
—Интересы
—Друзья
—Постоянные читатели
—Сообщества
—Статистика
История одного шедевра: Константин Коровин «Гурзуф»
История одного шедевра: Константин Коровин «Гурзуф»
Константин Коровин. Гурзуф. 1914 .Государственный Русский музей, Санкт-Петербург.
«В Крыму, в Гурзуфе, у моря, я построил себе дом в четырнадцать комнат. Дом был хороший. Когда вы просыпались, то видели розы с балкона и синее море.… С террасы были видны Одалары — две большие скалы, выступающие из моря, — «пустынные скалы». На скалах этих никто не жил. Только со свистом летали стрижи. Там не было ни воды, ни растительности» .
Картина «Гурзуф», написанная К. Коровиным в 1914 году, – одна из самых известных работ художника, относящихся к крымскому периоду.
В ней живописец объединил два жанра: женский портрет и прекрасный морской пейзаж.
Молодая женщина в длинном светлом платье и маленькой желтой шляпке изображена на фоне ослепительно бирюзово-лазурного моря и голубого неба.
Она позирует на веранде виллы Коровина «Саламбо», построенной художником в Крыму, в Гурзуфе, в 1910-1912 годах. Модель стоит, опираясь на легкое зеленое кресло, на сиденье которого лежит пышный букет ароматных роз.
Солнечные лучи скользят по изящной фигуре, розовым цветам, темным бордовым перилам, заставляя их отбрасывать на серый пол густые синие тени.
Внизу, у самого берега, видны небольшой причал и покачивающиеся на воде лодки. Вдали по соленой морской глади, отражающей серые, освещенные солнцем камни выходящего в море мыса, мимо скалистой бухты и маленького домика, где когда-то жил А. П. Чехов, проплывает невесомый белоснежный парусник. Все вокруг дышит покоем и радостью жизни.
Женщина на картине – предположительно, Надежда Комаровская, в то время — актриса Малого театра. С ней Константин Алексеевич познакомился в 1907 году. Вскоре Комаровская стала гражданской женой художника и нередко сопровождала его в поездках, в том числе и по Крыму. Они расстанутся, когда К. Коровин после революции примет решение выехать за границу для устройства выставки и лечения сына. Тогда он еще не знал, что покидает страну навсегда.
Художник не раз обращался к этому сюжету. На одном из этюдов, известном как «Южный пейзаж на побережье», он соединил в одну композиции не только портрет и пейзаж, но и натюрморт с розовым букетом.
Источник: Крюкова Ольга для Эрмитаж
Источник