Эфемерный сад что это

Ласана

08:58 pm : У Hotel de ville – «эфемерный сад»
В прошлом году на этом месте чвакало болото (http://www.liveinternet.ru/users/lasana/post78780631), теперь благоухает «эфемерный сад». Мэрия Парижа в очередной раз решила показать, что экология для них – не пустой звук. Для тех, кто в этом еще сомневается, вот цифры: 12 000 цветов, 500 кустов, 31 дерево притащили на площадь к зданию городской администрации в горшочках, горшках и горшищах, кроме того, кучу всяких декораций, лавки, био-скульптуры и даже пугало.
Все это природное богатство разместили по газонам и кашпо, между ними оставили дорожки

В центре «эфемерного сада» выложили карту Парижа и пригородов с обозначением всех природных зон (зеленым цветом). Большущее и зеленое слева – это Булонский лес.

Вот такие декорации красовались рядом с картой, сделанные из камней, листьев, травы и каких-то плиток (дама справа, воспользовавшись всеобщим замешательством, решила одну стибрить).

Устроители «эфемерного сада» утверждают, что он привлекает пчел и бабочек. Вот бабочек как-то было не видно, зато пчел — сколько угодно. Набив полные лапы пыльцы, они еле ползали по желтым цветочкам на газоне, и уж тем более, еле оттуда взлетали.

В основном же газоны были засажены какой-то непонятной травой или петуньями. Петуньи, оказывается, бразильского происхождения, и название свое они получили за то, что их листья похожи на листья табака, который по-португальски «petum». Португальцы, в свою очередь, заимствовали это слово у местных племен. А вот в нашей русской википедии указывается другое происхождение: «Петуния или петунья (лат. Petunia от фр. petun — табак)». И что-то я не поняла, что автор этим хотел сказать: то ли латинское название произошло от французского, то ли русские, минуя готовое французское слово «pétunia» [петуния], зачем-то формировали заново это название из неудобного pétun [петан]…

Кроме петуний из цветов были еще вот такие. Как называются, не знаю, табличек нигде не было, видимо, кризис сказывается.

Впрочем, были там цветы и посерьезней, например, лилии. Правда, цвела всего одна. Вот она.

А это французское пугало. Наверное, его разрабатывали знаменитые кутюрье, чтобы и воронам было приятно.

Ну и, конечно же, какое мероприятие в Париже может проходить без забастовки? Вот она, родная, под названием «Je ne veux plus» («Я больше не хочу»). Листочки с маркерами были разложены на тротуаре, и все желающие могли написать на них, чего же они больше не хотят. Вот такие надписи на них удалось прочитать. Итак, «я больше не хочу»:
— платить налоги на благоустройство Сената, Елисейского дворца и других учреждений;
— давать деньги банкам, которые не хотят давать займы;
— способствовать увеличению бюджета на «оборону»;
— чтобы людям приходилось попрошайничать ради выживания;
— плохо образованных учителей;
— ментов;
— бастовать раз в месяц и расходиться по домам. Да здравствует всеобщая забастовка!
— чем мы дурнее, тем это заметней;
— я больше ничего не хочу… (надпись на немецком)

А вот эта надпись, можно сказать, по делу. Перевожу: «Я больше не хочу эфемерного сада перед мэрией Парижа, который стоит очень дорого (а это наши налоги), и устанавливается лишь на месяц, в то время как в парижских кварталах не хватает настоящих зеленых зон. Так называемые «зеленые зоны» — это всего лишь площади, которые рано или поздно будут застроены, согласно новым проектам».

Там же мне всучили листовку, призывающую к бессрочной всеобщей забастовке. Все это действо, как обычно, охраняли бдительные стражи порядка, которых было не намного меньше, чем самих бастующих.

А вот лавочки, о которых я говорила, правда без отдыхающих.

Для отдыхающих были установлены другие лавочки в форме шезлонгов. Человек с бензопилой слева – это не маньяк из триллера, а работник организации, которая предлагает обрезку деревьев.

Вот еще один местный отдыхающий

И еще два. Удивительно, как любят французы «отдых на свежем воздухе»: в садах, парках, скверах. В России по-моему редко кто пойдет в парк только за тем, чтобы там почитать или полежать на скамейке. Примечательно, что месье слева читает книгу «La route» («Дорога») американского писателя Кормака Маккарти. Эта книга описывает состояние земли после неизвестной катастрофы, по последствиям похожей на ядерную. Очень популярная тема у французов, которые любят все биологически чистое и природное. На выборах в Европарламент неделю назад Партия Экологистов даже заняла второе место после показа накануне фильма «Home» о состоянии планеты, созданного Яном Артюс-Бертраном, фотографа, известного после выставки его работ «Вид с небес на землю».

А вот это – скульптура Кристин Лесен. Нет, не описка, так и написано: «sculpture de feuilles de Christine Lesaint». Не бывает из листьев? Кто сказал? Здесь бывает из всего. Кстати, в плане мероприятий «эфемерного сада» назначены четыре встречи с самой Кристиной. Наверное, будет рассказывать, как она листики собирала, как сушила, обрезала…

А вот творение неизвестного гения. Пока я пыталась сообразить, в чем его гениальность, ко мне подошел молодой месье арабской наружности и спросил: «Нравится?» «Э-э-э… м-м-м… э-э… оригинально…», — ответила я, «а Вам?» «Мне – очень нравится. Очень. Свежо. Оригинально. Экстравагантно». «Вообще-то вот такая травка (я указала на верхний правый угол) у меня в огороде растет. Сама. Я ее периодически выдергиваю, т.к. она цветам мешает…» Собеседник даже не обиделся, и у нас завязался разговор о травках, цветочках и прочих биокультурах.

Ну а потом, как оно и бывает, ему захотелось несколько другой информации, и он спросил, откуда я. «С востока» — ответила я уклончиво. «Что у нас на востоке. » — начал размышлять собеседник. – «О, Польша!» «Восточнее», — скорректировала я. Он почесал затылок: «Восточнее Польши… (обрадованно) Чехословакия!» «Да-а. По-моему, Чехословакия как-то южнее…» «Ну не силен я в географии, не силен… Зато в другом я очень силен, не сомневайся!» Спасибо, а то меня так и разрывали сомнения… А ведь начиналось все невинно, с цветочков… И вид у меня был а ля «похоронила хомячка»: джинсы, кроссовки, три дня не мытые волосы, полное отсутствие косметики… Вокруг — девушки в мини-юбках, на каблучках, с локонами до пояса… Вот и пойми мужскую логику…

Потом один мистер попросил меня по-английски его сфотографировать. Пока я вспоминала, как по-английски спросить «Куда нажать?», он мне тут же выдал диагноз: «Are you Russian?» Нет, у меня на лбу определенно написано «Made in Russia», иначе как он догадался?

А «эфемерный сад» будет благоухать до 14 июля, национального праздника «День взятия Бастилии». Если раньше его не закидают помидорами.

Источник

GARDENER.RU ЛАНДШАФТНЫЙ ДИЗАЙН И АРХИТЕКТУРА САДА

На небольшой лесной территории они использовали около 40 тысяч выброшенных книг, которые уложены в виде стен, скамеек и ковров. Ради книг на планете вырубается несметное количество деревьев, и художники таким необычным образом решили вернуть лесу то, что у него когда-то было отобрано. Яркоокрашенные деревянные полки поддерживают книги, связывая их друг с другом. Цвета и текстуры необычной конструкции вносят разнообразие в лесной ландшафт, и служат интересным объектом для наблюдений за тем, как лес постепенно поглощает книги.

«Сад Познания», как назвали его создатели, опирается на взаимосвязь между Знанием и Природой, между Человеком и его Окружением. Знание, которое олицетворяют книги, возвращается туда, откуда оно когда-то появилось. ЛяТюрель и Фолкертс хотели «разоблачить эти якобы вневременные культурные ценности в процессе разложения», соорудив эфемерный читальный зал и библиотеку для чувств. Книги стенами ограничивают садовые пространства и разлагаются со временем, стимулируя появление на своих поверхностях восьми видов различных съедобных грибов.

За прошедшие с момента запуска проекта два года книги обросли не только грибами, но и мхами, лишайниками, травами. Со временем лесная природа возьмет своё и полностью поглотит необычное творение талантливых дизайнеров.

Смотрите также

В ботаническом саду Мэри Селби в заливе Сарасота, штат Флорида, открылась выставка, посвященная творчеству большого почитателя живой природы, художника, писателя и кинорежи .

Источник

Русский музей
Дополненная реальность

В 2014 году по рекомендации Фонда парков и садов Франции и ее вице-президента Мари-Соль де ля Тур д»»»»Овернь для участия в фестивале «Императорские сады России» представляется ландшафтный проект замка Амбуаз (Франция).
Автором концепции проекта является Жан-Луи Сюро, директор Королевского замка Амбуаз.

Концепция проекта «Эфемерный сад в Санкт-Петербурге» или «Пейзаж Луары на берегах Невы»

Прогуливающийся по улицам человек вдруг обнаруживает сад – ограниченное пространство, в котором и он хотел бы найти свое место. Он хочет, чтобы это место было комфортным для него, чтобы укрывшись там, он мог насладиться жизнью и оценить моменты безмятежности.
В английском саду, воспеваемом в этом году, в отличие от французского, нет необходимости поразить посетителя полным контролем над природой – напротив, важно совместное желание автора замысла и садовника имитировать ее, доведя до совершенства.
В этом смысле сад должен быть открытым окном, пронизанным светом. Оно приглашает вас приблизиться к нему, взглядом завладеть окружающим природным пространством, от ближнего плана – к дальнему. Это очень маленькое пространство, как «карманный» сад, но он является частью более обширного ансамбля, который, в свою очередь, является частью большого пейзажа.
Воспоминание о таком саде в рамках Санкт-Петербургского фестиваля окрашивается разнообразными, но трудноуловимыми нюансами зелени, присущей русской весне.
Если участок, где размещается композиция, имеет уклон – это удача для создателя и следует подчеркнуть его изгиб. У нас два букета плавных линий скрывают прямоугольник с неровным контуром, похожий на холм над рекой Луарой, на котором стоит замок Амбуаз.
Вмешательство художника подчеркнуло графичность всей композиции, благодаря ряду положенных друг за другом «зеленых мазков», ритм которым задают пересекающие их контр-линии. Картина выстроилась, и нашему посетителю предлагается населить ее мифическими или привычными для него фигурами, представить своих любимых персонажей, гуляющими здесь в любое время года, что придаст общей картине ощущение достоверности – и покажется, что это мгновенное изображение относится к более продолжительному жизненному эпизоду.
Садовник является режиссером. Он действует, как в театре – незаметно для зрителя, чтобы оставить простор его воображению. И наш зритель должен оценить радость этого творческого созерцания! Он вызывает в памяти образы своих близких, представляет их рядом с Великими и, уносимый своей мечтой, может заметить среди гуляющих в нашем саду, например, Александра Пушкина, свободно переговаривающегося с Леонардо да Винчи*. Он улыбается при мысли о том, что, возможно, темой их разговора является Амбуаз, если только это не Санкт-Петербург, где память об этих великих людях так сильна, что, кажется, она хочет бросить вызов времени.
Наш эфемерный сад, как открытый балкон «с видом» на Историю…

Источник