Палиндромы. Дивносинее сновидение
палиндромы
определение. Палиндромом* (другие названия – перевёртыш, перевертень) называется текст, точно так же (с точностью до пробелов) читающийся в обратном направлении, т.е. от конца к началу.
Так, всем известен перевёртыш А роза упала на лапу Азора (но лишь немногие знают, что приписывают его Афанасию Фету, и ещё меньше знакомых с палиндромическим опровержением А роза упала не на лапу Азора). Этот литературный приём использовался уже в античные времена, а датированному IV веком палиндрому Sator Arepo tenet opera rotas**, обыкновенно записываемому квадратом (он «переворачивается» не только по горизонтали, но и по вертикали), приписывали магические свойства.
В русской литературе палиндромы появились лишь в XVII веке (тогда они назывались «рачьими стихами» или «раками») и использовались редко – наиболее известны первые две строки в четверостишии Гавриила Державина:
Я разуму уму заря,
Я иду съ мечемъ судія.
Съ начала Та ж я и съ конца
И всеми чтуся за отца.
Подлинное рождение отечественного палиндрома приходится на XX век – отправная точка здесь 1913 год, когда было, опубликовано палиндромное стихотворение Велимира Хлебникова «Перевертень». Позже палиндромами заинтересовались и другие поэты, а в конце XX века прошли Первый фестиваль русского палиндрома и Первая конференция по вопросам палиндрома.
* Бегущий назад, возвращающийся (греч.).
** Сеятель Арепо трудом держит в деле колёса (лат.).
комментарии. I. В палиндромах иногда разрешаются некоторые вольности (вследствие чего побуквенное совпадение прямого и обратного прочтения несущественно нарушается): игнорируются мягкий и твёрдый знаки, «й» приравнивается к «и», допускается удвоение букв – Меня истина манит сияньем (Владимир Гершуни).
II. Палиндромические тексты, записанные в две и более строчки, бывают, как правило, двух типов. а) Полипалиндромы – составлены из нескольких палиндромов, обычно однострочных. Таково, например, четверостишие Владимира Набокова:
Я ел мясо лося, млея.
Рвал Эол алоэ, лавр.
Те ему: «Ого! Умеет
рвать!» Он им: «Я – минотавр!»
б) Монопалиндромы — многострочные тексты, составляющие единый палиндром (как в стихотворении Бориса Гринберга внизу).
Плоть распорота рук.
Ор,
Плач.
Не внял мир, и гнал
Афинян.
И фаланги римлян
Венчал прокуратор.
О, псарь толп!
III. Известно много разновидностей палиндромов: цифровые, бесконечные, словесные и т.д. Представим две из них: а) круговертень (он же – циклический палиндром) одинаково читается в обе стороны при замыкании его в кольцо.
При этом оба прочтения при такой круговой записи могут начинаться как с одной и той же, так и с разных букв (в примере – с буквы «п»);
б) слоговым палиндромом (другое название — слогодром) называется текст, который одинаково читается в обе стороны по слогам:
Руки бандит гладит банкиру (Валерий Силиванов).
IV. Оборотнем называется текст, обратное прочтение которого осмысленно, но (в отличие от палиндромов) принципиально отличается от прямого. Поэтому оборотни – это своеобразные антипалиндромы: Я ударю дядю, тётю радуя (Сергей Гайдаров).
Дорого небо, да надобен огород.
Да, небо дано, но надобен ад.
Уже раз я бес, я себя зарежу!
Нагло Бог оболган.
Тут чтут
сан — вот те раз! А Назарет-то — в нас!
Я и ты будем вечны,
наша чаша нынче в меду бытия.
Вот, наги, голы, мы в яме. Рвота залила
Зато время вымыло гигантов.
Игле небес в себе не лги.
Цинично коли жил — окончи ниц!
Я или суетен, или не те усилия?
Жуем, лохань трем. Смерть на холме уж.
Нече выть, ты вечен.
Ах, у печали мерило, но лире мила чепуха.
Тише, разум. Муза решит.
Мы дунем, а звуку в замену — дым…
Лозунг я лягну, зол.
У тени или мафии фамилии нету.
Мир, о вдовы, водворим.
Зов ангелов: о Русь! Сурово лег навоз.
Коли мили в шагу — жди Джугашвили, милок.
Дача, жасмин, а за ним — сажа, чад.
Икару дети верили… Ревите, дураки!
Римлян бог обнял мир.
Венер хотят, охренев…
Реки наплакал паникер.
А ремень — не мера.
Не до логики — голоден.
Унял горд ум — и мудро гляну.
Логик и дик и гол.
Лира цвела, а лев царил.
Нет суматохи, тихо там у стен.
Мудрим, хитрим. Мир тих. Мир дум.
Море могуче — в тон ему шумен отвечу Гомером.
Море, веру буди — ярок, скор, я иду буревером
Режу фигурки — конус и рыбка,
как бы рисунок — и круг и фужер.
Мудро табу книг —
о, буди яму дум — я иду.
Бог — инкубатор дум.
О, лето лоз! О, поле трав!
О, маска крон! О, гонор!
Как самовар тело позолотело.
Источник статьи: http://md-eksperiment.org/post/20180407-palindromy-divnosinee-snovidenie
Палиндромы для детей
«Он дивен, палиндром, и ни морд, ни лап не видно». / К.Решетников/
Палиндроматика— особый литературный жанр. Палиндромы (в переводе с греческого «бегущие или возвращающиеся назад»)- это слова, фразы, предложения, стихи и т.д. читаемые одинаково в обоих направлениях. Часто их называют просто- перевёртыши. Если ваши дети ещё не сталкивались с палиндромами, то обязательно познакомьте их с этими забавными перевёртышами! Им непременно понравится.
Мы подобрали 200 палиндромов разных авторов, которые на наш взгляд будут наиболее интересны и понятны детям.
А роза упала на лапу Азора.
Около Мити молоко.
На доме чемодан.
Лёша на полке клопа нашёл.
Коту тащат уток.
Дорога за город.
Мокнет Оксана с котенком.
А к порту тропка.
Ешь немытого ты меньше!
На палке- клапан.
Ищи, рука, кур и щи!
А в Енисее- синева.
Мак чужд жучкам.
Кулинар, храни лук.
Нажал кабан на баклажан.
Откопать тапок то?
Шорох от дубка как будто хорош.
Коту скоро сорок суток.
А ремень- не мера.
Дорого небо, да надобен огород.
Ася, молоко около мяса!
Не лети, вид удивителен.
Надо меч ему, а на уме чемодан.
Дорог же межгород.
Ира, веники не вари!
Я нем: лис укусил меня!
Лазер узоры роз урезал.
Сенсация: летя, дятел яица снёс!
Я разуму уму- заря.
Тут кот и ток тут.
Я, Света, в вате вся.
Кит на море- романтик.
Цени зиму, мизинец.
Нам сила- талисман.
Надо меч в кулак, а лук- в чемодан.
Деду делал еду дед.
Гори пламя- мал пирог!
А к сосуду- соска.
Лилипут сома на мосту пилил.
А шорохами зима хороша.
Хотите, лопата полетит? Ох!
У лип Лёша нашёл пилу.
Туши рано фонари, шут!
Что к супу, скотч?
Я следом оделся.
А мишура ненарушима.
Вы ранили нарыв.
Не сапог опасен.
Ёж оленю не ложе.
Мама дала ситро, торт и сала дамам.
Уж я веники не вяжу.
Вот нету тени- нету тентов.
Я рад, доход даря.
Яро бранил уксус кулинар Боря.
Лука ешь не меньше акул.
Не до логики- голоден!
А за работу дадут оба раза.
Зову, зеваю, а везу воз.
У дивана на виду.
Якобы луч улыбок я.
У ребятни бинт я беру.
О, НЛО- пищи полно!
А леди веник у руки не видела.
И нет дорог в город тени.
Жалел муху, клал к уху, млел аж!
Я- луна в два нуля.
«Сырку»- заказ у крыс.
Гене давал Слава денег.
Мороз! Усы папы с узором!
Великан аки лев.
Летя, догонит иного дятел.
«Пустите!»- летит супу миска Максиму- «Пустите, летит суп!»
Пчела звала- в зале ЧП!
И любит Сева вестибюли.
Ого, не чую учёного!
Кулек требовала, в обертке лук.
А лис, он умён- крыса сыр к нему носила!
Даст еду деду детсад.
И села на диван на виду Алеси!
Тут хорош сыр к еде, крыс шорох тут.
Я рос умен, нежен, немусоря.
Молот со столом.
Миру- мир, Риму- Рим.
А клубень не булка.
Там холм лохмат.
А жара год уже ежу до гаража.
Или на барабане ненабарабанили.
И тетради дяди, дар тети.
Лазил Дёма, мёд лизал.
У арф сидели мадам и леди с фрау.
И леопард и гидра поели.
На виадук Алёша шёл, а куда Иван?
Вот ели б зебры сыр без билетов!
Икру милее не ели Мурки!
Уметь так сыскать тему.
Мала каска аксакалам.
Ого, какого сорта матрос! ого какого…
Оно, лосося мясо, солоно.
Кон лечебен, а на небе челнок.
А картина манит рака.
Мы доломали. Сила молодым!
Зубр: ам, ам арбуз.
Теорему в уме роет.
А муза- род учения и не чудо разума.
На вид енот- это не диван.
Цени все, но не свинец.
«Ура»- вопите, дети, повару.
Икни, в студию идут свинки!
Цени рёв зала, зверинец!
Кот учён, а не чуток.
Итак, нога в вагон- кати.
Ты, милок, иди яром: у дороги мина, за дорогой огород, а за ним и город у моря; иди коли мыт.
Источник статьи: http://galactikka.com/news-58d6f51abd04705d738b4625
«А роза упала на лапу Азора» (палиндромы, анациклы и др.)
«Рак литеральный есть вирш, которого литеры
и вспак читаючися той же текст выражают».
(И. Величковский)
«…Первой жертвой оказался парень в соломенной шляпе, на велосипеде. «Скрип-скрип», скрипели педали. Наехав на невидимую верёвку, парень вылетел из седла и шлёпнулся на дорогу.
— Лапу я отэ огеч и? — удивился он, сел на велосипед и поехал дальше. «Пиркс-пиркс», скрипели педали.
Дора-1 и Дора-2 ликовали: верёвка-перевертыш действовала!
Вдруг из-за забора донёсся жалобный собачий визг. Калитка распахнулась, на пороге появился мальчик.
— А роза упала на лапу Азора! — горестно возвестил он и побежал по направлению к аптеке. Споткнувшись о верёвку, он очутился на земле, тут же вскочил и побежал, причитая:
— А роза упала на лапу Азора!
Лазутчики недоуменно переглянулись: веревка не сработала.
— Он её порвал! — Дора-1 вскочил и побежал к невидимой верёвке.
Внезапно он ойкнул, перекувыркнулся в воздухе и, подняв столб пыли, сел на землю.
— Оньламрон театобар аквёрев. Екдяроп в ёсв, — неожиданно для себя проговорил он».
(А. Семенов «Двенадцать агентов Ябеды-Корябеды»)
О ПЕРЕВЕРТНЯХ (перевертышах) или ПАЛИНДРОМАХ (греч. «бегущий назад») слыхали, наверное, и люди, далекие от словесных игр. И все это благодаря Алексею Толстому, который в своем «Золотом ключике» заставил Буратино мучиться над написанием «волшебной» фразы: «А РОЗА УПАЛА НА ЛАПУ АЗОРА» (легенда приписывает авторство этого палиндрома Афанасию Фету). Еще в детстве я долго ломал голову над тем, кто такой Азор. Когда же меня просветили, что это кличка собаки, перевертень изящнее не стал: и действительно — чего это розе падать на собачью лапу?
С тех пор я узнал множество более логичных и изящных палиндромов:
«ЛЕГ НА ХРАМ, И ДИВЕН И НЕВИДИМ, АРХАНГЕЛ»
и даже сочинил несколько собственных:
(из записи в книге почетных гостей):
«УРЕНГОЙ ДОРОГ КАК ГОРОД. ЙОГ НЕРУ».
Как вы уже поняли, палиндромы — это фразы, которые читаются по буквам одинаково, как слева направо, так и справа налево. Разрывы между словами, а также пунктуация и ударения при этом не учитываются. В. Брюсов считал, что палиндромы придают «особый ритм стиху» , а В. Хлебников восторженно называл их «заклятием, двойным течением речи, двояко выпуклой речью» . На самом деле фонетически эта форма беспомощна (т. е., на слух никакую оригинальность мы воспринять не можем). Да и зрительно палиндромы без предварительного предупреждения (что это палиндром) заметить очень трудно. Тем не менее, при первом знакомстве с ними трудно избавиться от удивления и ощущения какого-то волшебства.
Особенно остро это ощущали в древности, когда палиндромные фразы казались магическими. Самый древний из известных палиндромов был написан в IV в.: «SATOR AREPO TENET OPERA ROTAS» («Сеятель Арепо с трудом держит колеса»). Впрочем, зачем упорный сеятель держал колеса не имело никакого значения для тех, кто рисовал этот палиндром на стенах домов. Главное было то, что из него можно было составить дивную вещицу — так называемый магический квадрат, где выражение могло читаться как вертикально, так и горизонтально, как слева направо сверху вниз, так и наоборот:
Из-за удивительных свойств этот палиндром считался оберегом от болезней и злых духов.
Утверждают, что даже на куполе константинопольского храма св. Софии тоже вырезан палиндром — «nisponano mimata mi monanopsin», который значит: «Омывайте не только лицо, но и ваши грехи».
Есть и средневековая легенда о святом Мартине, которому удалось крестным знамением усмирить чёрта, превратить его в мула и заставить везти в Рим. После чего нечистый взвыл чистейшим двустрочным перевертнем:
Signa te signa, temere me tangis et angis,
Roma tibi subito motibus ibit Amor
(лат. «Крести, крести себя; ты досаждаешь и донимаешь меня без необходимости; благодаря моим стараниям, Рим, предмет твоих устремлений, скоро будет близко»).
«— Эмблема Советской власти — молот и серп, так? — Капарин палочкой начертил на песке слова «молот», «серп», потом впился в лицо Григория горячечно блестящими глазами: — Читайте наоборот. Прочли? Вы поняли? Только престолом окончится революция и власть большевиков! Знаете ли, меня охватил мистический ужас, когда я узнал об этом!».
Безусловно, написать палиндромом целое стихотворение очень сложно. Чем оно длиннее, тем труднее сохранить в нем содержание, связность и красоту. Самый знаменитый русскоязычный «Перевертень» В. Хлебникова был явно неудачным:
Кони, топот, инок,
Но не речь, а черен он.
Идем, молод, долом меди.
Чин зван мечем навзничь.
Голод, чем меч долог?…
Пал, а норов худ и дух ворона лап.
А что? Я лов? Воля отча!
Яд, яд, дядя!
Иди, иди!
Мороз в узел, лезу взором.
Солов зов, воз волос.
Колесо. Желко поклаж. Оселок.
Сани плот, и воз зов и толп и нас.
Горд дох, ход дрог.
И лежу. Ужели?
Зол гол лог лоз.
И к вам и трем с Смерти Мавки.
Сам поэт, склонный воспринимать слова и цифры магически, вряд ли согласился бы с моей оценкой. Спустя время он установил настоящий поэтический рекорд, написав целую палиндромную… поэму «Степан Разин» из 350 (!) строк.
Вот несколько более-менее удачных отрывков из нее:
Мечам укажу мужа кумачем!
Эй, житель, лети же!
Лети чудес сед учитель…
Мы, низари, летели Разиным…
Не мерь ремень
Меня — я нем.
Впрочем, старания Хлебникова ничто по сравнению с усердием Жоржа Перека из группы УЛИПО. Он сложил палиндром (правда, прозаический) из 5 тыс. знаков. Смысла в этом колоссальном литературном «произведении» еще меньше, чем в поэме о Разине.
Снимая шляпу перед поэтическим мастерством и упорством Хлебникова, я, тем не менее, склонен настаивать, что КПД такой поэзии весьма ничтожен. Из крупных поэтических палиндромов, попавшихся мне на глаза, я склонен выделить лишь забавный «Лесной перевертень» С. Кирсанова:
Летя, дятел,
ищи, пищи.
Ищи, пищи?!
Веред дерев
ища, тащи
и чуть стучи
носом о сон.
Буди дуб,
ешь еще.
Не сук вкусен —
червь — в речь,
тебе — щебет.
Жук уж
не зело полезен.
Личинок кончил?
Ты — сыт?
Тепло ль петь?
Ешь еще
и дуди
о лесе весело.
Хорошо. Шорох.
Утро во рту
и клей елки
течет.
Еще сложнее написать связный поэтический палиндром, где сохраняется рифма. Смешной рифмованный палиндром «Казак» получился и у В. Набокова:
Я ел мясо лося, млея…
Рвал Эол алоэ, лавр…
Те ему: «Ого! Умеет
рвать!» Он им: «Я — минотавр!».
А вот загадка о Боге, написанная Г. Державиным, где палиндромными являются две первые строчки:
Я разуму уму заря,
Я иду с мечем судия;
С начала та ж я и с конца
И всеми чтуся за Отца.
А оригинальность искусного и осмысленного перевертеня Э. Скуржинского заключается в том, что читать задом наперед это двустишие надо полностью, а не построчно:
О шорох, Кате свежо,
Боже, все так хорошо!
Во время работы над статьей у меня тоже возникло желание попробовать написать рифмованный палиндром. И вот, лежа в кровати, изнывая от бессонницы, я настроил свою голову на компьютерный режим перебора-подбора и произвел на свет следующее четверостишие:
Мать, розы зорь там!
А пелена — нелепа…
А тень — не та…
Обе — на небо!
Первую строчку-палиндром я сочинил еще лет десять назад, на обдумывание всего остального ушло не более получаса. Я, конечно, могу придумать этому «стихотворению» какое-нибудь мудрёное объяснение, но лучше сказать правду — настоящей поэзии здесь нет. Есть механика, есть способность быстро работать со словами — все что угодно, но только не поэзия, которая подразумевает, прежде всего, вдохновение.
Написать вдохновленный палиндром практически невозможно, потому что для этого надо: а) уметь мгновенно, почти на подсознании, видеть фразы с обеих сторон и б) количество осмысленных оборотных фраз чрезвычайно ничтожно, и его вполне можно просчитать. Любой компьютер справится с подобной комбинаторной задачей значительно быстрее и лучше. К тому же, как я уже писал, если читатель не предупрежден, никакого особого эффекта палиндром не произведет.
Правда, многие фанатики этой формы утверждают, что палиндромные фразы приобретают особое звучание. Это неудивительно — ведь в строках повторяются одни и те же буквы. Но для достижения эффекта звукового повторения совсем не обязательна зеркальная точность фразы. Прием аллитерации производит тот же самый фонетический эффект, при этом, используя его, поэт не оказывается прикованным к чугунному ядру дотошности, не заметной никому, кроме него самого.
Более интересные результаты принцип палиндрома дает в иероглифической поэзии, где знаком является слово, а не буква. Впрочем, и в поэзии, основанной на линейном письме, есть форма, называемая АНАЦИКЛ . Анацикл представляет собой стихотворение, которое можно читать как слева направо сверху вниз, так и справа налево снизу вверх, но читается оно не по буквам, а по словам. При этом должна сохраняться рифма и порядок изложения.
Жестоко — раздумье. Ночное молчанье
Качает виденья былого,
Мерцанье встречает улыбки сурово.
Страданье —
Глубоко — глубоко!
Страданье сурово улыбки встречает…
Мерцанье былого — виденье качает…
Молчанье, ночное раздумье, — жестоко!
Есть и более сложная форма — РЕВЕРС , где в отличие от анацикла рифма при чтении наоборот меняется:
Глаза зелёные твои
Мне будут снова сниться и
Слеза как чистый образ твой
Весне запомнится шальной.
Существует еще одна забавная разновидность палиндрома, в котором, если читать слова в обратном порядке, содержание стихотворения меняется на противоположное. Например, в польском «Перевертыше про девицу» в пер. С. Святского:
Жила девица рынка недалече,
Слыла красою, не беспутной речью.
Любила музыку, не баловство,
Хвалила простоту, не мотовство.
Чиста была, не блудом промышляла.
Свой возраст юный не срамит она,
Хвалой, не поношением славна.
Величковский называл такую форму «рак прекословный» и приводил свой образец:
Сo мнoю жизнь не страх смерти,
Мнoю жити не умeрти.
Богу пожру жeртву тyчну не худyю,
Мнoгу не малую, [благую не]злyю.
И напоследок не могу удержаться, чтобы не привести вам еще две поэтические диковинки, оригинальность которых также заключена в порядке чтения.
Одну из них приводит И. Величковский и называет ее ЧВOРОГРАНИСТЫМ виршем , «в котoром тaк вздлyж, яко и вшир єдeн же тeкст выражaєтъся» (т. е. читать его можно, как по вертикали, так и по горизонтали).
А вот стихи французского поэта Агриппы Д’Обинье (1552–1630) в пер. Э. Линецкой можно читать и как два трехстопных восьмистишия, и как одно шестистопное. Трехстопные стихи между собой не связаны, это отдельные стихотворения, где описываются горести любящих. Но если их соединить, получается стихотворение противоположного смысла, воспевающее счастье любящих.
Чей здравый смысл угас? — бежит любовных нег,
Тот не боится мук, — кого прельщает воля,
Мой друг, любовь для нас — завиднейшая доля —
Несчастье и недуг — любви не знать вовек.
Отрада всех отрад — лелеять чаровницу —
Свобода и покой — ну, это ль не напасть?
Удел стократ благой — в любовный плен попасть,
Хранить сердечный хлад — что лечь живым в гробницу.
Еще примеры палиндромов:
Валерий Брюсов «Голос луны»
(палиндром буквенный)
Я — око покоя,
Я — дали ладья,
И чуть узорю розу тучи,
Я, радугу лучу даря!
Я — алая,
Я — и лилия,
Веду, Сильвана, в лесу дев
Я, еле лелея
Небес эбен.
Не совы в осень
Туром орут —
Нов зимы дым и звон:
Там холм лохмат
В инее нив,
Тут
Мороз узором
Окно тонко
Лепил. И пел
У сел, в лесу.
И он севером, как море весной
Бушевал… В лаве шуб
Ужо хожу
И я лугами. Зима, гуляй!
Автор статьи: Сергей Курий
Другие статьи из цикла «Поэтические диковинки»:
Источник статьи: http://zen.yandex.ru/media/id/5fdf4ce2c5e78e52f34cc9cb/a-roza-upala-na-lapu-azora-palindromy-anacikly-i-dr-60005ae395bba40a1d26bf46
