Лесные ягоды
«— Могу подсесть к Вам? — поинтересовался он, взглядом указывая на стул напротив блондинки, та, не сразу сообразив, кивнула с опозданием, неловко улыбаясь и опуская ноутбук, уже не скрываясь за ним, — Дилюк, а Вас как зовут?»
Часть 1
- 70%
- 80%
- 90%
- 100%
- 110%
- 120%
- 130%
- 140%
- 150%
- 160%
- 170%
Она всегда работала наизнос. Кто бы что не говорил, но эта блондинка не могла оставить свое место учительницы начальных классов так просто. Джинн отучилась в одном из престижных университетов, а после ушла преподавать в школу, в которой раньше училась и сама. Её младшая сестра — Барбара — как раз заканчивала последний год обучения, была ответственна за разные праздники, почему учителя её очень уж любили, как и знания в её голове. Девушки жили вместе, ведь родители погибли: мать после осложнений из-за родов младшей, а отец в аварии, когда старшей исполнилось двадцать. Каждый вечер субботы они проводили вместе за просмотром какого-то фильма и обсуждения произошедшего за всю неделю, ведь в другие дни, кроме выходных, они почти не пересекались, разве что в школе. Обе работали много, чтобы достичь определенных вершин, и обе верили в свои силы. В одно такое воскресенье, когда Барбара ушла на встречу с друзьями, молодая учительница приняла решение заняться работой в кофейне. Тишина уже сильно давила на неё, ведь привыкла к шумным детишкам или к тому шуму, который создавали видео-уроки сестры. Сделав заказ, блондинка прошла в зону, отведенную для тех, кто приходил в это заведение для работы и вкусного кофе. В выходной день здесь люди были только в зоне отдыха, почему раздавался тихий смех и разговоры. Она работала с удовольствием, отвлекшись лишь на благодарность работнице, что принесла ей горячий чайничек и чашку. Первая презентация была закончена уже спустя полчаса, но она знала, что ещё вернется к ней, ведь придется проверить и убедиться, что всё сделано в лучшем виде, что дети будут заинтересованы. Через пару часов уже была сделана почти вся работа, что входила в ее планы, но после голубые глаза зацепились за мужчину, что так внимательно наблюдал за ней, сидя совсем недалеко от неё. Светлая водолазка, темные брюки и аккуратный высокий хвост, собиравший длинные пламенно красные волосы — всё создавало образ серьезного человека, как и его сосредоточенность на лице. Заметив женское удивление, он слабо, чуть заметно улыбнулся, вставая из-за стола, и, держа в руках чашку с кофе и небольшой портфель из кожи, подошел к её столу. — Могу подсесть к Вам? — поинтересовался он, взглядом указывая на стул напротив блондинки, та, не сразу сообразив, кивнула с опозданием, неловко улыбаясь и опуская ноутбук, уже не скрываясь за ним, — Дилюк, а Вас как зовут? — Джинн, — представилась она, разглядывая нового собеседника, который так резко увлек ее интересным диалогом, отвлекая от последней презентации для своих учеников. Тогда она вернулась невероятно счастливой, что сразу заметила младшая. Конечно, преподавательница не смогла утаить от Барбары своё новое знакомство, которое оказалось для неё невероятно приятным и насыщенным. Девушка не умолчала и о том, что мужчина её уж очень заинтересовал своей историей, а вот деньги её совершенно не интересовали, хотя тот упомянул, что продолжает семейное дело. Они даже договорились о встрече на следующей неделе в том же месте, чтобы поближе познакомиться. Так они встречались раз в неделю, хотя переписки у них были долгие и частые. Казалось, что они уже давно дружили, но по обстоятельствам просто пришлось прекратить общение, но это было далеко не так. Не заметить, как блондинка расцвела, было очень сложно, ведь даже в школьном коллективе уже начинали ходить слухи, что та нашла себе молодого человека, но она лишь улыбалась шире и молчала. С появлением мужчины в своей жизни пришлось уплотнять график работы, лишь бы и в будние дни встречаться с ним. Через несколько месяцев с их первой встречи они признались в любви, а через пару недель после этого об отношениях сестры узнала и Барбара. Рагнвиндр в их квартире появлялся редко, ведь чувствовал себя неловко перед младшей, но никто не был против его приходов. Когда он встречал возлюбленную с работы, то часто помогал её сестре с алгеброй и физикой, ведь Джинн была занята проверкой детских тетрадей и подготовкой к следующему дню, помогал и с приготовлением ужина. В один из вечеров девушки обсудили вопрос, что так тревожил старшую: желание совместной жизни с Дилюком. Старшеклассница была рада такой новости и быстро согласилась принять его в их родном доме, ведь тогда у неё будет немного больше свободного времени, что стало бы её возможностью отдыха или подготовки к итоговым экзаменам, которые, как ей казалось, были уже совсем близко. Часть мужских вещей появилась в шкафу Джинн, как и предметы личной гигиены. Каждое утро они теперь начинали вместе, когда парень нежно проводил по её щеке и улыбался так, как улыбается ей только наедине, ведь скрывать истинные эмоции и чувства за маской спокойствия и сдержанности уже было для него привычно. Жизнь втроем была спокойна и приятна, не было никаких скандалов. Была та самая идиллия, о которой учитель так мечтала раньше, а сейчас наслаждается. Всё было бы ещё лучше, если бы в этот зимний вечер понедельника мужчина не понял, что блондинка заболела сильно. Они шли от школу, держась за руки, он старался согреть её холодные пальчики, которые продолжали мерзнуть в теплых перчатках. В квартире было тихо, ведь младшая ушла на какую-то репетицию. Пара прошла в спальню, где переоделись, не прерывая разговор о том, как прошел их день. Когда же Рагнвиндр поинтересовался у девушки про её самочувствие, то та лишь отшутилась, но тут же тяжело вздохнула, увидев строгий взгляд огненных глаз. Ей не хотелось признаваться, что чувствует себя уж слишком паршиво. — У тебя температура, Джинн, — обнимая её со спины, шепнул Дилюк, — Ты вся горишь. От детей заразилась? — хмуро добавил он. — Нет-нет, все в порядке! — сразу возмутилась она, разворачиваясь к любимому человеку и обхватывая его щеки своими холодными руками, — У ребят совсем скоро будет контрольная работа, мне нужно их подготовить. И на их выступление я обещала прийти, которое они готовили с учителем музыки. Я не могу это пропустить, — её глаза бегали по хмурости чужой, нежно и взволнованно улыбалась. — Ты остаешься дома, пока температура не спадет, — непреклонно ответил мужчина, потянув возлюбленную за собой на кровать, — Отдохни, я всё сделаю, — и вновь эта ласковая и искренняя улыбка появилась, заставляя преподавательницу млеть от этого. Ей ничего не оставалось, кроме как согласиться. Поужинав вдвоем, девушка приняла быстрый душ, после чего сразу легла в постель, чтобы не тревожить важного для неё человека своими похождениями по квартире босыми ногами. Дилюк быстро намыл посуду, а после тихо вошел в комнату, садясь возле заснувшей блондинки. Он поглаживал её шелковистые волосы, чуть слабо улыбаясь, ведь уже давно понял, что та простыла, но верил в лучшее, что она сама сядет на больничный. Сообщение начальству её он написал сам, в ответ получив пожелание скорейшего выздоровления. Джинн должна отдохнуть и почувствовать себя лучше поскорее, ведь не хотелось бы её плохого самочувствия. Через час вернулась Барбара, которую длинноволосый накормил, рассказал про такую ситуацию, а после предложил помощь в домашней работе, если будут проблемы или вопросы. Та с неловкой улыбкой согласилась, стараясь объяснить тему, которая ей совершенно не была понятна. Вечер пролетел незаметно, но с улыбкой и даже тихим смехом. К сожалению, ночь уже не была столь спокойной и красочной. Джинн вскочила в третьем часу, закрываясь в туалете. Температура была слишком высокой, а от тошноты было не избавиться в течение двух часов. Рагнвиндр придерживал светлые волосы, уходя иногда за водой из графина, чтобы не дошло до обезвоживания. На утро, когда девушка проснулась от вновь поднявшейся температуры, в квартире было тихо, лишь легкий запах кофе тянулся с кухни. Прокашлявшись, она, чуть пошатываясь, смогла выйти из комнаты и сесть за обеденный стол. «Доброе» — тихо сорвалось с её губ. Мужчина поцелуем в лоб примерно представил температуру, а после протянул градусник, не обошлось и без ласковых слов, которые обычно звучали совсем ранним утром в постели. Когда же внимательный взгляд увидел цифру тридцать восемь, то он лишь вздохнул, осторожно беря блондинку на руки. — Из кровати вылезаешь только в туалет, — сказал Дилюк, укладывая любимую на кровать, а после и под одеяло, — Горло не болит? — Болит, — подобно провинившемуся ребенку, ответила она, укладываясь поудобнее, — Все хорошо. Подай ноутбук, пожалуйста, я немного поработаю, — всё же попыталась девушка. — Нет, не дам. Позавтракаешь, выпьешь таблетки и отдыхать, — горячая ладонь коснулась нежной щеки, словно прося посмотреть в глаза, — Ты заболела и тебе нужно отдыхать. Начальство знает о твоем больничном, поэтому позволь себе расслабиться, — почти шепотом сказал он, поглаживая. — Хорошо, но это в первый и в последний раз, — вздохнула молодая преподавательница, стараясь забрать побольше ласки, — Я делаю это из-за того, что не хочу, чтобы ты волновался, — добавила она тихо, закрывая глаза. — Договорились, — хмыкнул длинноволосый, целуя её ладонь и скрываясь за дверью. В комнату вернулся он уже с аппетитным завтраком, чашкой ароматного чая и парой упаковок с таблетками. Сев рядом, мужчина осторожно кормил Джинн. — Это мой любимый чай? — поинтересовалась блондинка, когда с едой было покончено. — Да, золотая моя, это твои любимые лесные ягоды, — посмеялся он, поглаживая по бедру и улыбаясь. В тот день, когда они только познакомились, Рагнвиндр узнал, что его новая знакомая без ума от ягодного чая. Блондинка часто возвращалась домой с прогулок с небольшим пакетом из чайного магазинчика, который так ей нравился. Мужчина ухаживал за ней красиво, поэтому старался узнать о каждом её предпочтение, ведь слишком ему нравилась эта личность. Дилюк был рядом всё то время, пока молодая учительница сидела на больничном. Он внимательно следил за приемом таблеток, проверял температуру и окружил её заботой и лаской, насколько это было возможно. Конечно, не забыл он и про младшую из сестер, ведь та явно истосковалась бы без общения в стенах собственного дома. Он помогла ей с домашней работой, общался, если та приходила к нему по этому поводу и не отказывал в поддержке, хоть и не был силен в этом. И если бы не та встреча случайная, то и не было бы этой семейной идиллии вовсе.
Источник
Огонь и лесная ягода
Кузина Финдэ вплетает в тугие темные косы золотые ленты, смеется звонко и не боится смотреть в глаза даже собственному полудяде, который откровенно недолюбливает ее отца, ее братьев и всю ее родню. Мягко говоря — недолюбливает. Кузина Финдэ совсем невысокая, но крепкая и умелая — ей и деревянный меч в руках держать сподручно, и по деревьям лазить, и задумчиво перебирать струны материнской арфы, вплетая в стихотворные строки любимое имя, пока никто не слышит. Конечно же, Майтимо ее лучший друг. Ему наплевать на отцовские запреты, косые взгляды полудяди, ворчание матери и едкие фразочки острых на язык братьев. Когда с младшими традиционно остается Кано, они вместе убегают купаться, собирать чернику или учиться стрельбе из лука. Финдэ стреляет метко, но иногда промахивается, чтобы Майтимо не огорчался. Майтимо замечает это — но ничего не говорит подруге.
Глядя на бушующее пламя сгорающих кораблей, Медноволосый с острой горечью вспоминает беззаботные деньки своего шумного и веселого детства. Вспоминает, как язык Финдэ так смешно менял цвет от черники, как ласково и музыкально шелестели деревья в той роще, где она спела ему свою первую балладу. Там, в самом начале, звучали строки об отважном и верном друге с волосами цвета пламени, что никогда не оставит, не предаст, не обманет… И всегда придет на помощь. Грудь сдавливает приглушенное рыдание. Майтимо яростно, жгуче, пламенно ненавидит себя. Мягко говоря.
Когда он впервые приходит в себя после плена, взгляд старшего феаноринга встречает перед собой не виноватое лицо Кано, не прохладно-сочувственную улыбку знакомого лекаря. Он видит Финдэ и не может удержать слез. Майтимо стыдно, больно, больно, больно. Мучительно стыдно. Он помнит очень немногое, но то, что приходит на память, обжигает похлеще ангбандского пламени. — Прости, друг, — кратко говорит Финдэ, когда Майтимо удается взять себя в руки (на это уходит не так уж и много времени). — За что? — сипло спрашивает Медноволосый, теряясь в ее прямом честном взгляде. Финдэ печально усмехается и почему-то смотрит в сторону. — Ну, во-первых, рука. — она нервно сглатывает, — А во-вторых. Мои сомнения насчет тебя. Ты ведь этого тогда не хотел. Не хотел. Это «не хотел» настолько утвердительное и звонкое, что Майтимо почти прощает себя. Потому что она его простила. А значит, теперь уже ничего не страшно.
Финдэ уходит к себе, когда кузен наконец засыпает, держа ее за руку. Утром она обязательно принесет ему полную тарелку самой крупной черники. Кажется, где-то поблизости была подходящая поляна.
Источник